После того как Сабау стал верховным жрецом, место лекаря по детским и особо тяжелым болезням заняла я, а моими помощниками были назначены его старший сын и дочь. Своего младшего сына Сабау отправил жить в деревню свиноводов, к родственникам его первой жены. Этот последний ребенок Сабау был слегка недоразвитым, но добрым и послушным. Его старший сын, которого звали Утом, внешне был похож на отца, но в отличие от него, был доброжелательным и вежливым со всеми. Его красивая сестра Инна, видимо, как и он, нравом похожая на мать, была добродушной, веселой и общительной. Она была единственной, с кем мой сын поддерживал дружбу, когда был ребенком, а теперь, он явно ей симпатизировал и, как мне казалось, она тоже была к нему неравнодушна. Мы с Сахмой думали, что этой осенью может состояться две свадьбы: Ута с дочерью Сахмы и Инны с моим сыном.
Однажды к нам на прием пожаловала Лами, молодая жена Сабау, и от меня не ускользнуло, то, что на лице Ута промелькнуло выражение открытого презрения. Наша посетительница жаловалась на плохой сон и просила дать ей самое сильное лекарство от бессонницы. Инна тут же нашла в кладовой соответствующее снадобье и подала мачехе. Та, даже не поблагодарив падчерицу, строго взглянув на моего помощника, властным голосом сказала ему:
– Вечером жду тебя у себя с отчетом о проделанной работе.
Ут, еле сдерживая гнев, ответил:
– Я отчитаюсь перед отцом.
– Вечером будет видно.
Затем его мачеха, одарив нас всех взглядом, полным высокомерного пренебрежения удалилась из комнаты. За время этого разговора воздух в комнате наэлектризовался до такой степени, что мне пришлось собрать эту электроэнергию в маленькую, шаровую молнию и использовать ее для лечения больного, у которого «отсыхала» правая рука, поскольку отсутствовала проводимость нервных волокон. После окончания работы я спросила Ута:
– Какой отчет требует твоя мачеха?
– Никакого отчета ей не нужно, она хочет, чтобы я ублажал ее, когда отец заснет.
– Как давно она тебя домогается?
– Она уже на третий день после свадьбы она пришла в мою спальню и начала произносить заклинание, от которого у меня в голове все помутилось, и я готов был наброситься на свою мачеху и овладеть ею, но в это время вошла Инна и любовные чары рассеялись. Инне нужна была моя помощь, чтобы переставить тяжелый сундук, и мы вместе ушли в ее комнату. Мачеха решила посмотреть, что мы там делаем, но в комнату не вошла, а осталась стоять в дверях.
– Как же ты спасался от этих чар все это время?
– Я сижу здесь допоздна и попадаю в дом через окно в комнату Инны, а рано утром ухожу из него тем же способом. Инна приносит мне еду. Теперь я живу в комнате Инны. Мачеха почему-то не может туда войти и там не действуют ее чары.