Влюбить на спор (Сергеева) - страница 38

Оля кладет на стол батон и начинает расставлять чашки. Я с удивлением рассматриваю его. Мы давно пользуемся доставкой хлебобулочных изделий из «Буше», и этот экземпляр в незнакомой упаковке с надписями заинтересовывает меня. Перевернув батон, я читаю, из чего он состоит, и ужасаюсь: столько там Е! Казалось бы, обычная выпечка, где всего-то надо пару простых ингредиентов, а тут...

Даша, поймав мой растерянный взгляд, удивленно поднимает бровь, а я, не желая ее обижать акцентированием внимания на сомнительном продукте, бормочу:

- Смотрю калории.

- Зачем?!

- Я всегда считаю их, чтобы понимать, сколько съела и сколько еще могу себе позволить, плюс пытаюсь следить за балансом БЖУ.

- Чего?!

- Баланс белков, жиров и углеводов! У меня даже есть специальная программа «FatSecret».

- Но у тебя же нет проблем с лишним весом!

- Потому и нет! Я всегда правильно питаюсь и занимаюсь спортом.

Чувствую: моя привычка ей показалось странной и излишней, поскольку буквально через пару секунд она хвастается:

- А я ем все подряд и не толстею!

- Значит, у тебя хороший метаболизм, но он может нарушиться, - произношу я мягко и больше не продолжаю начатую тему. Навязывать убеждения, привитые с детства, я не хочу. К этому надо прийти. Это образ жизни.

Молча смотрю, как Даша, намазав на булку толстый слой масла и прилепив сверху сыр, кладет бутерброд на тарелку. Автоматически считаю калории. Более 200 в штуке. Кошмар! Это двадцать минут бега!

Скоро предо мной появляется чашка с ароматной горячей жидкостью, а сестры садятся за стол рядом. Оля двигает к себе сахарницу и, орудуя ложкой, накладывает сахар в чай. Я смотрю на крупинки сахарного песка, падающие в темную бездну, и не верю своим глазам. Белые?! Я думала, такой можно найти только в кафе. У нас дома сахара вообще нет, а для тех, кто хочет подсластить напиток, существует стевия, у друзей я замечала исключительно коричневый тростниковый...

Пока я анализирую увиденное, девочка уже успевает звучно поболтать ложкой в чае и хватает бутерброд, в который с удовольствием вонзает свои зубки. Даша, бросив на меня осторожный взгляд, тоже берет булку с сыром и, не думая о количестве калорий, не торопясь начинает поглощать ее. Я молча делаю глоток ароматного напитка и, чтобы не обижать хозяек, беру маленькую конфетку.

В тот самый момент, когда я, вытащив из фантика шоколадный брикетик, отправляю его в рот, из коридора доносятся звуки, говорящие, что пришел тот, ради кого я сюда заявилась.

Оля, тоже услышав это, вскакивает со стула и, забыв о недоеденном бутерброде, несется из кухни с криками «Митя». Даша встает следом и, кинув мне взглядом «я сейчас», исчезает за сестрой. Я прирастаю к мягкой обивке, дожевываю сладкую гадость, поспешно запивая ее чаем, и ощущаю, как на меня волна за волной накатывает паника от осознания: сейчас я увижу не слишком радостную реакцию Кречетова на мое появление в его квартире. Почему-то в этот момент я особенно четко понимаю, что сунула свой нос туда, куда не следовало. Есть же пределы допустимого, и личная жизнь как раз за гранью этого предела - того, куда нельзя вторгаться посторонним людям. Тем более, когда о ней не распространяются и мало кто что-то знает. И особенно мне со своими коварными планами нельзя было сюда вторгаться.