Я поднял руку, останавливая рассказ Резака и прислушиваясь к странному дребезжанию и вибрации исходящей из сумки. С удивлением остановился, полез в сумку, вытаскивая полученный от старосты артефакт.
— Полундра! Атака!
Я еще не успел посчитать количество высыпавших на артефакт алых точек, как завопил, прячась за широкую спину Странника и предупреждая всех о нападении врагов. Все в недоумении сначала уставились на меня, затем на весело шелестящую золотистыми листьями рощицу, меж деревьев которой проглядывали надгробные камни небольшого деревенского кладбища. Кроме этого, ничего видно не было, ни тебе восставших мертвецов, ни скелетов, никаких других мертвяков.
— Может они в кронах деревьев спрятались? — Предположил я, еще раз подвергнувшись обстрелу недоуменными взглядами представителей нашего пати.
— Они это кто?
— Они, — я ткнул, артефактом со множеством красных точек под нос Страннику.
— У тебя что, керамическую плитку мухи засидели?
— Ёпрст, это не плитка…
— Ты уверен?
— Конечно! Нет… мне сказали, что это артефакт, показывающий врагов.
— Как мини карта?
— Да, только бьёт артефакт раз в пять дальше и показывает не только врагов.
— Ну, и где они?
— Откуда я знаю? Может они в кронах деревьев спрятались? — Еще раз предположил я.
Все еще раз посмотрели на прозрачные кроны шумящих берёзок, а затем опять на артефакт.
— Вообще-то, — пробормотал Снегирь, — это кладбище, там просто зомбаки под землей прячутся или скелеты.
— Самый умный? Видишь, тут половина точек туда-сюда бродит, а никаких склепов я не вижу, обычные могилки, некоторые даже без надгробий. Разве что там пещеры под землей. У кого-нибудь лопата есть? Похоже нам здесь копать придется.
За разговором мы дошли до кладбища, и теперь став кругом спиной к спине, осматривали окружающее пространство. Ничего странного. Обычное кладбище. Слегка обработанные округлы камни, торчали над небольшими пологими холмиками, заросшими земляникой и иван-чаем. Вокруг молодая, прозрачная рощица, через листву которой пробивается полуденное солнышко.
— Странно тут все, — пробормотал Снегирь, — начало лета, а листва уже на березах желтеет и облетает, стволы даже у самых молодых берез на метр от земли черные, и земля слишком теплая, даже для летнего дня. Там хрень какая-то под землёй творится, зуб даю.
— М-да, — вынужден был согласиться с ним я, пиная ногой кочку, на которой уже начала жухнуть трава, — ты прав, и боюсь, твой зуб останется при тебе. Только как нам туда добраться? Не начать же просто так могилы разрывать? Нас местные на вилы поднимут. Может ночью сюда прийти?