Ольга Никитична расправила плечи, успокоилась и ощутила контроль над ситуацией. Ей предстоял неприятный разговор с мужем, но теперь она была к нему готова.
– В нашей стране полиция превышает свои полномочия! – кричал взбешенный муж. – Как можно пострадавшего человека насильно увозить из дома? Еще и держать так долго в участке?
– Успокойся, я не пострадавшая.
– Конечно, пострадавшая! Оль, не переживай, мы заявим в суд…
– Не будет никаких судов. Я только что дала показания о том, что моя интимная связь с директором произошла по добровольному обоюдному согласию.
– То есть как? Он тебе угрожал? Тебя кто-то заставил дать такие показания?
– Нет, никто не заставлял. Просто Игнат Угримович мой любовник, я по своей воле оказалась с ним на крыше здания.
Муж оцепенел, а его лицо приняло совершенно непонятную гримасу.
– Любовник? – переспросил он, сморщив нос.
– Да, я была тебе плохой женой, а ты мне – плохим мужем. Видимо, поэтому у нас и не получалось завести ребенка.
Муж замотал головой и усмехнулся.
– Не могу в это поверить, – рассеянно говорил он. – Как такое возможно? Ты и владелец крупнейшей корпорации… Это шутка?
– Нет.
– Все же этот ваш директор – псих и, видимо, дурак. Надо же было из всей корпорации выбрать в любовницы тебя. Или он приглашает на крышу всех по очереди?
– Хватит, я больше не хочу слушать твои оскорбления.
– То есть, изменять мне с психопатом ты можешь, а разговаривать со мной – нет?
– Наш брак давно изжил себя. Мы не любим друг друга. Я устала от твоих придирок и оскорблений. Зачем вообще ты пришел сюда? Какая тебе разница, что со мной случится?
– Ты хоть пропади пропадом, мне теперь все равно, а вот ребенок-то в твоем животе мой.
– С чего ты взял? – язвительно спросила Ольга Никитична. Она была практически уверена, что этот ребенок от ее мужа, но ей хотелось сделать ему больно.
Муж засмеялся.
– Хочешь сказать, что твой директор такой идиот, что даже не предохранялся?
– Он мне доверял. К тому же, я рассказала ему, что не могу иметь детей.
Муж громко засмеялся, сделав несколько коротких шагов туда обратно.
– Я требую сделать тест на отцовство, – вдруг сказал он железным голосом.
– Ну что ж, будет тебе тест, взамен на развод.
***
Время шло, а Игнату Угримовичу не становилось лучше. Он не выходил из дома, изолировав себя от окружающих. Виолетта каждый день пыталась разговорить его, но дядя не шел на контакт и избегал любых тем, кроме обсуждения рабочей ситуации. Временное управление компанией перешло к его заместителю. Ежедневно он созванивался с Игнатом Угримовичем, подробно докладывал обо всех важных событиях и советовался по вопросам принятия важных решений. Такая система была крайне неудобной, она тормозила работу компании и оттягивала решение многих вопросов, но Игнат Угримович не был готов выйти в люди. У него прогрессировал какой-то внутренний конфликт, которым он не хотел делиться ни с кем.