– Ну, че думаешь? Где этот козлина может прятаться?– спросил Назар.
– Я думаю, его здесь нет. От него уж след простыл, – сказал Горыныч
– Нет, он не мог проскользнуть, мы бы со Стаканом его засекли. Каша где-то здесь схоронился. Давай еще боковые проходы проверим. Я этот проход, а ты правый. И посмотри, что там с окном, может он вылез наружу.
Горыныч вернулся назад ко входу, а Назар пошел в сторону моего отсека. Поравнявшись со входом, он остановился. Стало тихо. Я почувствовал, что он стоит рядом, всматриваясь в темноту. Мне стало страшно, я даже закрыл глаза.
– Назар! Ты где? – позвал его Горыныч.
– Здесь! Канай сюда! – отозвался Назар.
Запыхавшись, вернулся Горыныч.
– Ну, как там окно?
– Нормалек. Заколочено двумя досками. Ему там ловли нет! А ты че тут застрял?
– Я думаю эта крыса здесь прячется.
– Ты че, Назар, серьезно? Да тут стоять-то муторно, не то что там… прятаться.
– Эй, Каша, выходи! Я знаю что ты тут прячешься. – зло закричал на весь подвал Назар.
Немного подождав, он сплюнул.
– Ну смотри, Каша, не хочешь по хорошему – будет по плохому. Горыныч, у тебя зайчики есть?
– Есть.
– А ну запали.
Послышалось чирканье спички и моя вонючая берлога слегка осветилась. Я вжался в бетон и перестал дышать.
– Держи выше, – скомандовал Назар.
Спичка потухла и наступила темнота.
– Зажги еще.
И опять комнатка наполнилась светом.
– Иди, пошарь там по углам, – приказал Назар.
– Ага, нашел, дурака. Хочешь, чтобы я задохнулся от этой вони. Да там и пяти минут не просидишь. Пусто там, Назар. Пошли наверх.
– Ладно, пошли. Постой. Откуда у тебя зайчики?
– На улице подобрал. А че нельзя что ли?
Послышался шлепок по затылку.
– Ты че оборзел, Назар? За что?
– За, то! Небось смолишь втихаря. Что тренер сказал? Помнишь? Куряшкам в секции не место. Усек?
– Усек.
– Смотри еще раз попадешься – заложу. Давай, топай!
Шаги затихли и наступила тишина. Со двора еще раздавался какой-то шум, но я не прислушивался. Надо было подумать как побыстрее покинуть "душегубку. " Теперь от меня вонять будет как от козла," – подумал я и стал осторожно вылезать из каменной утробы. Спина не разгибалась, ноги затекли. Я доковылял до полуподвального окна, подставил лицо к окну и стал глубоко дышать. Задерживаться было опасно, надо срочно выбираться на поверхность. Это окно отпадает, оно выходит во двор и меня сразу заметят.
Противоположное, по словам Горыныча, заколочено досками. Но есть еще два окна в подвале третьего и второго подъезда. Туда я и направился.
Первое окно было забито фанерой, второе двумя узкими досками, между ними была небольшая щель, в которую, по моим расчетам, я мог пролезть. Я повернулся боком, вытянул руку через окно, зацепился за бордюр, просунул голову и плечо в отверстие. Подтянулся и вылез наружу напротив сквера. Во двор возвращаться не решился, не хотелось попасть под раздачу борцов. Надо переждать, погулять где нибудь и проветрить одежду.