… Яна зашла в свою комнату и первое, что ей бросилось в глаза – это её великолепный, восхитительно красивый тувинский национальный наряд. С унтами и шапкой. Яна завизжала от восторга. На столе лежали 4 холста в подрамниках – её начатые картины. А ещё там были две коробки. В одной обнаружились аккуратно сложенные эскизы. Те, что, собираясь второпях, она не уложила в чемодан. А во второй – тоже её эскизы. Те, которыми она была не довольна, а потому комкала и выбрасывала в мусор. А бабушка Шуру, оказывается, их вынимала, выпрямляла, разглаживала и бережно хранила!
Яна бросилась горячо благодарить Андрея, а он, как-то странно глядя на неё, протянул ей конверт. Это было её последнее письмо бабушке Шуру, ответ на которое Яна ждала. Конверт оказался не распечатанным.
– Бабушка Шуру на меня за что-то обиделась?
Андрей покачал отрицательно головой и тихо сказал:
– Она не успела его прочитать…
Да, Андрей мог бы отправить вещи Яны по почте. И о смерти бабы Шуры мог сообщить в письме. И тогда ему бы не пришлось видеть, как в её зеленых глазах смешались недоумение, неверие, надежда на ошибку, боль, отчаяние.
Яна прижала одной рукой письмо к сердцу, а вторую выставила вперёд, как будто пыталась ею защититься от Андрея, и стала отступать назад, шепча: «Нет! Нет!» Потом страшно взвыла, неожиданно бросилась вперёд и начала колотить кулачками ему в грудь. А потом разрыдалась. Андрей обнял её и так стоял, пока её рыдания не стали затихать.
В комнату вбежали встревоженные и ничего не понимающие родители – только что их дочь радовалась, визжала от счастья, а потом этот страшный, полный отчаяния вой.
Андрей уложил девушку на кровать и накрыл пледом. Яна отвернулась к стенке, как тогда, в поезде, когда обиделась, что он не позволил ей убежать…
Прах бабы Шуры развеяли над озером Увс-Нуур, как она того и хотела. С её уходом посёлок Ал-Чуур опустел. Враз постаревший и согнувшийся от горя дед Трофим уехал к детям и внукам в Ростов. Мать и тётку забрала к себе в Кызыл Чечекмаа. Сбылась мечта майора Касыгбаева – в приграничной зоне ответственности его воинской части не было теперь гражданского населения, как то и было положено по Уставу.
14
В начале августа Яна встречала Андрея в аэропорту Домодедово. После полугода переписки это казалось естественным обоим. Обоих радовало, наполняло душу счастьем, заставляло громче биться их сердца…
Первой написала Андрею Яна. Ей не с кем было поделиться своей болью, излить душу. Родители слышали о бабушке Шуру от дочери, но не знали её лично. Для них она была чужим человеком, они больше переживали за дочь, рвущую своё сердце в клочья. Андрей же искренне скорбел о бабушке Шуру, Яна это чувствовала. И пусть ответного письма от него не было, но Яне как-то стало легче…