Последующие лет двенадцать я винила себя в том, что не бросила всю эту затею и не пошла с ней. Не спасла. Ведь если бы она была со мной, она бы не села в ту машину, не встречалась бы с той компанией. А возможно, встреча с этой семьей увела меня от той роковой аварии. Теперь я знаю, что все случается не случайно и все, что случилось именно так – неспроста.
Знаете, есть такие люди, с природной харизмой и невероятной энергетикой. Они заходят в помещение и все оборачиваются, даже когда человек не произнес ни единого слова. Такой была Элька. Красивая, как ангел, с огромными грустными голубыми глазами, закрученными ресницами. С ней всегда было легко и весело. И даже когда было грустно, с ней было легко. Она умела разрядить самый ужасный накал, успокоить любого и договориться с кем угодно. Потому что у нее была идеальная харизма! Зуб даю, в нее были влюблены половина парней в школе и в Универе!
– Маруська, надевай короткую юбку, сегодня будем гулять!
– У нас же тестирование на курсах, когда гулять?
– Ха, да мы сдадим его за 10 минут и уйдет!
Мы заходили на тестирование на курсах подготовки в институт, она на входе говорила: «спорим, мы сдадим за 10 минут!», мы сдавали за 10 минут (потому что учились на углубленной математике и курсы подготовки были для нас, как программа первого класса) и шли гулять в разлетающихся коротких юбках. Мы очень много учились и эти субботние курсы были единственным шансом погулять в центре, почувствовать весну и помечтать…
Мне еще нет восемнадцати и я впервые смотрю смерти в глаза… Вернее, я еще не смотрю, но знаю, что она уже здесь, рядом со мной и мне не удастся просто отсидеться дома и не подходить к окну.
– Маша, девочек хоронят в свадебных платьях. Мы будем в ее красивом, выпускном хоронить, но ты купи фату.
Фату… мне нужно купить фату. Я знаю только один магазин свадебных платьев. Мы ходили туда, вдвоем. Ну, мы же девочки, принцессы. Элька щебетала, что мы выйдем замуж чуть ли ни в один день. Платья купим здесь. Самые красивые. Мне вон то – я длинная и худая – самый раз, а ей другое, которое на манекене – пышное, как облако из сладкой ваты. Она любила наряжаться. Любила быть девочкой, любила укладывать волосы, любила попсу и любила любить.
– Курить умеешь?
– Конечно – я не могла сказать, что не умею, потому что я делала это два раза в своей жизни: впервые в двенадцать лет дал попробовать папа. Показал, как затягиваться. Понятное дело, я была в шоке вообще от того, что очень строгий папа дает мне курить, да и вообще мне не хотелось, но потом все встало на свои места. Папа добавил после первой затяжки: «ну что, накурилась? Смотри, узнаю, что ты куришь – порву!». Второй раз мы пробовали это с сестрой. Тоже не понравилось. Но с Элькой я не могла «ударить в грязь лицом» и с видом знатока закурила.