– Вот это должно нас защитить? – с разочарованным видом Деметриус покрутил камень в руке. – Выглядит как бирюлька для бус.
– Бусы из него не изготавливают – камень редкий. А вот кулоны вполне. Сейчас я сделаю укол местного обезболивающего. Снимите футболку.
– Можно и без обезболивающего.
Деметриус стянул футболку и, скомкав, швырнул на спинку стула. Мускулистый и полуголый, с его короткими, торчащими ежиком волосами, он походил на бандита еще больше, чем обычно. Октавиус бросил камень в дезинфицирующий раствор. Когда тот стукнул о дно лотка, Эфил, стоящий у окна, вздрогнул.
– Я, пожалуй, загляну в раздевалку. Надо раздобыть какую-нибудь одежду. Не могу же я поехать в том, что на мне сейчас.
Октавиус проводил взглядом напряженную спину советника и укоризненно покачал головой. Этому парню стоит научиться расслабляться. Октавиус безошибочно отличал человека, задавленного ответственностью и чувством вины. Впрочем, из всей отправляющейся в Ийдрик троицы, он счел Эфила самым адекватным – потому что остальные двое были куда как с более существенными отклонениями.
– У него фобия, – заложил приятеля Деметриус. – Смотреть не может на порезы, – он снова бросил взгляд на темно-зеленый камень, гладкий и блестящий под слоем раствора.
– Я сделаю надрез на внутренней стороне предплечья, ближе к подмышке, и введу камень под кожу, – Октавиус обработал место разреза антисептиком. – Вы уверены насчет обезболивающего? Ранка будет достаточно глубокой.
Деметриус только отмахнулся и, действительно, даже не поморщился, когда острие скальпеля проникло в его плоть. Глаза правителя горели восторгом от предвкушения предстоящего приключения. От Дьобулуса, который знал Эфила и Деметриуса очень хорошо, гораздо лучше, чем криминальный полудемон должен знать верхушку власти в стране, Октавиус был наслышан о буйных выходках Деметриуса в подростковом возрасте, о его побегах и увлечениях странными вещами.
Октавиус начал шить, быстро пропуская иглу сквозь упругую кожу.
– Все почему-то думают, что я психованный, а он паинька, – буркнул вдруг Деметриус в пространство. – Просто никто не знает, каким он может быть, когда у него срывает крышу.
– О, я не сомневаюсь, что, как только у советника лопнет терпение, вы огребете по полной, правитель, – кротко согласился Октавиус и налепил послеоперационный пластырь. – Готово. Вы можете идти.
Успевший переодеться в нормальную человеческую одежду, Эфил сменил Деметриуса на стуле и отвернулся, чтобы не видеть процесс. Он не стал раздеваться, просто поднял рукав футболки повыше. Поморщился от холодного прикосновения смоченной в спирте ваты. Октавиус пощелкал по шприцу, проверяя наличие пузырьков воздуха. Судя по тому, как напрягся советник, уколы его тоже напрягали.