– Ах, как банковская работа портит зрение! Совсем не старая ещё девушка, явно же сорока нет, а цвета уже не различает! Это не голубой, а перванш, самый модный оттенок сезона!
Девушкам было ближе к тридцати, так что укол получился болезненный.
После юбилея Белла рассталась с Димой не в лучшем расположении духа, да и он по-прежнему дулся. Поэтому, когда он в пятницу вечером позвонил и сказал, что уже в пути и за ней заедет, она сухо ответила, что ей нездоровится, и она приедет к нему сама, но завтра. На самом деле она сегодня ушла с работы раньше, но не потому, что нездоровилось, а потому что принимала завершённые отделочные работы. Расплатившись с рабочими и в одиночестве полюбовавшись своей пустой просторной квартирой, она вышла из дома и с приподнятым настроением направилась в квартиру Марка, но по дороге изменила решение и поехала к Диминой маме. Было уже довольно поздно, поэтому в дверь звонить не стала, как делала это всегда, а осторожно открыла своим ключом, надеясь, что мама уже спит, а Дима – нет. И с порога услышала, как мама гремит посудой на кухне и громко и возмущённо кричит Диме, который сидит перед телевизором в комнате, как надоела ей эта мелкая невзрачная его подружка, её ехидные замечания и неуважение к ней, даме хорошего происхождения и воспитания, не чета этой дворняжке без роду без племени. И только Белла хотела громко хлопнуть дверью, сказать Диминой маме, что давно бы ей перестать фальшиво улыбаться, а сказать Белле, чтобы она не заходила в её жилище, и что ноги её здесь больше не будет, и позвать Диму с собой в её прекрасную новую квартиру, как Дима, не отрываясь от телевизионной картинки, в ответ проорал:
– Ма, не дави на психику! Ты не можешь этой моли поулыбаться, а я с ней сплю! Меня выворачивает от отвращения к этой карлице, а я её трахаю! Ты знаешь прекрасно, что мне нужен ребёнок от неё! И прекрати сыпать соль на рану!
У Беллы в глазах потемнело. Ну ладно, можно не любить, не уважать, обирать, эксплуатировать её, презирать, в конце концов! Но чтобы испытывать отвращение? Значит, это тётка наняла его, чтобы он лаской добился того, чего не удалось добиться насилием…
Несмотря на сокрушительный удар, у неё хватило самообладания дождаться особенно громкого фрагмента спортивной телепередачи с рёвом болельщиков и одновременного включения кофемолки и тихо защёлкнуть замок. Спокойно дошла до проспекта, даже не воспользовавшись телефоном поймала такси, по дороге вдруг надумала переехать, договорилась с таксистом, покидала свои вещи в сумки и коробки, перетащили их в машину, перевезли через дорогу и внесли в новый дом.