Она Родионовна, а дядю, мужа Жанны, Илларион звали. Родион в завещании Беллу назвал. Ох, слишком много совпадений. Кто же мать, тоже из родственников? В свидетельстве о рождении мать – Палей Мария Фёдоровна, 1960 года рождения, в графе «отец» – прочерк.
– Что, Палеев больше нет в селе?
– Говорю же, последними наши соседи были, Жанка по мужьям Зюкина, а Мишка погиб бездетный.
Вскоре Белла с Олей проводили Светлану Ивановну, бабушку и детей в аэропорт. Оля осталась с учительницей до окончания школы. Ни оформлять опеку, ни признавать по суду дееспособной её не стали, решив, что за полгода до совершеннолетия не стоит разводить формальности. Каким-то образом переоформили на неё пособие по потере кормильца, да и всё.
Как-то вечером, оставшись в номере одна, Белла ещё раз решила прослушать рассказ бабушки Колтаковой о родне. Что-то зацепило её в этом рассказе, что-то пропустила она важное. А, вот, фамилия соседей, Павлушкины. Какая-то знакомая фамилия. Может, кто-то из однокашников, а скорее, из учеников. Их за десять лет учительской работы сколько через её память прошло! А может, самих знала? Дядя Федя, значит… ну, коли он из семьи ушёл больше полувека назад, так сейчас его наверняка в живых нет. Как брошенную жену звали, она не сказала, а дочь Верочка, получается, тётке её ровесница. Может, бывала у них? Так, Павлушкина Вера Фёдоровна… точно, это старушки Резниковой девичья фамилия! Показывала она фотографию выпуска финансово-экономического института тысяча девятьсот семьдесят лохматого года, там групповая, а потом индивидуальные в овалах фотографии, а её подписана «Павлушкина Вера». Может, этот сюрприз касается её знакомства с тёткой? Ведь в это время то Виктор, то тётка появлялись в Новогорске.
Два дня она голову ломала, потом позвонила следователю, который почти два года назад вёл дело. Он и дело-то не вспомнил, не то что её. Какая тётка? Какой брат? Что вы там вспомнили, через два-то года? Бабьи фантазии.
Белла обозлилась. Ну, не бери ты меня в расчёт, но хоть не хами! Она сгоряча хотела позвонить Резникову, но потом вспомнила, что давно удалила его номер за ненадобностью. Через кого на него теперь можно выйти? Разве что через Борисова. Но… давно они не виделись, и, откровенно говоря, общение возобновлять не хотелось. Она очень Лёше благодарна, и всё такое, но ему от неё то требуется, что дать она не может. Марк? Вряд ли он с Иваном Борисовичем знаком, и самого главного в её жизни на данный момент он не знает. Так, перезванивались за эти три с небольшим месяца раза три-четыре, да и всё. Одна подружка осталась – Пирогов. Его и набрала.