При этом и сам дурея неслабо от того, что творил и пропускал через себя, и что принимал в ответ со стороны наконец-то полностью капитулировавшей жертвы. Что и следовало ожидать. Всех предыдущих потуг Серой Шапочки хватило ненадолго. Сдалась, можно сказать, моментально. Языковый барьер был сметён на раз и всего за пару движений того самого языка. А потом всё.
Мне даже не нужно было удерживать её руками, как до этого. Точнее одной, которой я вскоре воспользовался в качестве более достойного применения, забравшись ею под душный пуловер и там нащупав и голый животик, и уже чуть взмокшие рёбра. После чего и вовсе продвинувшись вглубь к сверх стратегическим точкам на занимаемых вершинах. С приятным для себя довольством наткнувшись не на каркасный лифчик, а на бесшовный и, скорей всего, спортивный топ. Никаких грубых косточек и навороченных вставок, дурацкого поролона и прочей хрени. Можно мять упругие полушария вместе с тканью, не испытывая при этом никакого дискомфорта, как и дразнить пальцами твёрдые бусины сжавшихся сосков, вторя движениям языку, играющего с клитором.
Анна напряглась, а потом задрожала подо мной ещё ощутимей, как и не смогла сдержать очередного жалобного всхлипа. Но, самое главное, так ничего и не предприняла со своей стороны, когда я принялся исследовать ей грудь и изучать чувствительность затвердевших сосков. А когда к среднему пальцу первой руки подключил ещё один – указательный, ожидаемый эффект был достигнуть за считанные мгновения.
Я начал ей мастурбировать уже по-взрослому, сильней, звучней, ускоряя движение и пальцев, и языка. Мне даже не нужно было смотреть в её лицо, чтобы понять в какой именно стадии она сейчас пребывала. Я это чувствовал. Можно сказать, ловил надрывно пульсирующей головкой собственного члена, едва не кончая в эти секунды и удивляясь тому факту, насколько сам уже перевозбудился. Как будто вчера у меня и не было никакого улётного секса, и я не опорожнял яйца после вынужденного воздержания. Потому что сейчас они ныли так, будто и вправду накопившийся в них застой созревал там едва ли не с прошлого года.
А Анна, похоже, уже в край измоталась себя контролировать. Задышала чаще и громче, перестав бороться и с собой, и со мной. Кайфовала уже на всю, жалобно постанывая и даже в какие-то моменты не сдерживаясь и подмахивая мне. Вернее, моему языку и трахающим её пальцам. Ещё одно ярчайшее доказательство того факта, насколько сильно она хотела меня всё это время. И как теперь заводилась от моей профессиональной игры, на «клавишах» и «струнах» её идеально настроенного моими стараниями органа (ударение поставите сами туда, куда посчитаете нужным). И какие я извлекал из неё звуки и ощущения (ментальные, к слову, тоже).