– Не повезло, – медленно прохрипел Торк, когда Игер подошёл поближе к дереву, – не лучшая, однако, смерть, но и не худшая. Видишь, щенок, вон ту не глубокую борозду на земле? Видимо, нашему попутчику там ногу и сплющило, он к дереву-то отполз, а тут его и прибило.
Проводник наиграно цокнул языком, подошёл к трупу, ухватил его за сгнившие плечи и бесцеремонно потащил на себя. Тело поддалось и повалилось около его ног на землю, однако голова оторвалась и осталась висеть на дереве внутри шлема. С неё закапала густая кровь, но Торка это ничуть не смутило. Выпуская дым изо рта, он перевернул мертвеца на живот и стащил с его спины небольшой походный мешок, тут же швырнул его Игеру и занялся карманами покойника, припевая: "Оболью сердце огнём, подкинув в душу полени, и тихонечко выйду по Вене". Чёрное древо почти не дышал. Трясущимися пальцами он пытался справиться с завязками на мешке покойника, стараясь не смотреть на побледневшие от дождей кровавые разводы на изношенной ткани.
Всё произошло очень быстро. Сначала Игер услышал дикий крик Торка, потом кто-то безжалостно пнул его в плечо, отчего он, перекатившись через бок, грохнулся в глубокую лужу. Там, где он был секунду назад пронеслась чёрная пернатая тень и ударила в землю, за ней тут же вылетела, пущенная Торком стрела. Вода врезалась прямо в глаза. Игер поперхнулся и дёрнулся со всей силы вверх. Огромный мешок проводника под водой за что-то зацепился и не позволил ему хотя бы сесть, оставив тело в полусогнутом положении. А тем временем нечто, приземлившееся в пяти шагах от его вытянутый ног, ринулось вперёд.
Два маленьких уголька среди остывшего пепла. Ярко-красные, сверкающие злобой, глаза смотрели из глубины костяной головы над длинным клювом. Череп чудовища был покрыт множеством серых корост, из-под которых пробивались через редкие щелки тонкие перья. Один слой корост покрывал другой. Огромные крылья широко распахнуты в стороны, украшенные большими толстыми перьями. Из-за спины торчит кончик стрелы, который мешал существу взлететь. Из пасти исходил невыносимый визг. Шея, которая скрывалась за массивной головой, ходила вперёд и назад, отчего клюв бил чуть ли не на пару шагов вперёд. Под вытянутой головой две небольшие трёхпалые конечности перебирали мокрую землю, стремительно приближая охотника к жертве.
Стрела свистнула ещё раз, но попав прямо в голову, вырвала одну из серых корост и плюхнулась в воду. Игер барахтался на месте, безуспешно пытаясь справиться с мешком и с ужасом одновременно. Ещё одна стрела скользнула по крылу существа, лишив его нескольких перьев. Игер сжал кисть на своём фамильном кинжале в форме ветви дерева и, вынув его из ножен, начал пилить одну из лямок мешка. Длинный тяжёлый гвоздь, брошенный Торком, на мгновение прибил чудовище к земле, застряв в толстом черепе, следующий угодил около глубоко посаженного глаза, третий – посередине лба, но существо не останавливалось. Одна из лямок лопнула под острым лезвием, освободив руку заложника. Игер извернулся на месте и вытащил другую, но тут по ноге прошла волна боли, вырвав из его груди невольный крик. У чудовища не было зубов, лишь острый клюв, который в двух местах разрезал сапог и дёрнул жертву назад, отчего Игера вновь развернуло лицом к нападавшему. «Конец», – подумал он, когда его глаза встретили два яростных уголька, чей обладатель уже зарядил свою мощною шею на новый удар. Бесполезный кинжал сделал неловкий взмах перед лицом. И существо, вскинув голову к уходящему Солнцу, издало хриплый вопль и упало к ногам Игера. Шляпка длинного, тронутого ржавчиной гвоздя, брошенного Торком, торчала на месте правого глаза чудовища, из пасти которого доносился слабый прерывистый хрип.