— Я поняла, — Томоко выдохнула. Призрачные руки наливались явью. Она прибавила в росте и теперь не уступала Таиру, который смотрел на происходящее как…
Да как идолище поганое, Костян, что за внутренняя цензура, сколько можно!
Соперники поклонились друг другу. Уэно удивилась.
— Среди татар популярна вольная борьба, — пояснил я. — Там принято что-то типа «рей». Это нормально.
Подстраиваться под рост и вес не потребовалось. Томоко заблокировала удар в подреберье. Апперкот с двух правых рук Тугарин встретил достойно, пожертвовав левым предплечьем. Сжатые пальцы его руки натолкнулись на солнечное сплетение противника. Томоко хмыкнула, быстро отправив крюк с левых рук ему в ответ. Замелькали кулаки. Из захватов змей выворачивался профессионально, демонстрируя гибкость своего вида. Томоко была прямолинейна как бревно — и явно сильнее.
Шестью руками она обхватила противника и прижала к себе. Хрустнули ребра. Вместе с воздухом из легких Таира вышла вся дурь, по-другому я описать не мог.
Она аккуратно положила его на зеленую траву. Вокруг цвел какой-то сладко пахнущий кустарник. Эх, лепота!
— Поздравляю, Томоко-тян, ты придушила змея! — я проверил, в каком состоянии поверженный неудачник. — Ты всё ещё хочешь взять этого слабака с собой?
— Да как представлю, что ему обратно добираться — сердце кровью обливается, — Томоко с сомнением смотрела на лежащую тушку, убирая лишний рост и четыре руки. Я понял, зачем она носит футболку на два размера больше.
— Ладно, тогда план без изменений, — я нащупал пульс. Бедняга нескоро придет в себя после таких медвежьих объятий.
Проводница смотрела на нас с изумлением.
— Что, этот красавец опять нализался?
— Ольга, не представляете, как нас самих это достало, — я пропустил вперед себя всю компанию. — Его вообще из поля зрения отпускать нельзя. Убежит и налакается. Ума не приложу, что с ним делать.
— Так закодируйте, — посоветовала сердобольная проводница. — Моего дядьку подшили, как отшептало, четырнадцать лет стакан в руки не берет.
Я поблагодарил за участие, мы погрузили Тугарина на полку, и я схватился за смартфон. До станции Тайга оставалось семь часов.
«Бабуль, мы в поезде, всё как сообщал. Ты только не ругайся, но с нами Тугарин младший, без сознания».
Ответ пришел моментально.
«Хорошо, потом расскажешь. За вами приедет Патрикеевна».
Лизанька стояла на станции, отслеживая нужный вагон. Мы выпрыгнули из поезда.
— Елизавета Патрикеевна, — я обнял ее. По сравнению со мной она была совсем миниатюрной.
— Костяк, привет, — лиса приподнялась на цыпочки и потрепала меня по голове.