Одри закрыла глаза, ненавидя себя за то, что приоткрыла губы, позволяя ему завладеть полностью её поцелуем.
Стоило ей лишь сделать этот шаг, как Грант без дальнейших вопросов перешёл в наступление. Он властно обхватил её кольцом рук, не отстраняясь от сладких губ, целуя быстро и властно. Она не прикасалась к нему руками, не отвечала на поцелуй, но и не останавливала его.
– Грант, – проговорила Одри, как только почувствовала его руки на своей груди. – Не смей.
Он мгновенно остановился, прерывая попытку завлечь её в свои сети.
– Ты не торопилась мне отказывать, солнышко, – он улыбнулся, поднявшись с кровати и поглядывая на неё сверху вниз. – Видимо, не так уж и отвратительно принимать поцелуй лидера Блокады.
Одри сжала зубы, как только его слова врезались в её мозг, а насмешливый взгляд задел до глубины души. Он лишь издевался, чтобы проверить: готова ли она пойти против принципов. И она не настаивала на своём, не сопротивлялась. За это хотелось ударить себя чем-нибудь тяжелым по глупой голове.
– Больше не смей прикасаться ко мне, Доминик! – Одри опустила ноги на пол, откидывая прочь плед, которым Грант накрыл её во время сна. – Или же сделай то, что задумал, и оставь уже меня в покое!
Это отчаянное высказывание оказалось неплохим оружием. Грант на мгновение замер на месте, не в силах выдавить из себя и слова. Но оцепенение быстро прошло.
– Неужели, ты намекаешь на то, что я воспользуюсь твоей беззащитностью и прибегну к такому низкому поступку, как насилие? – Грант моментально изменился в лице. Привычные глумление и циничность сменились открытым негодованием.
Одри от изумления лишь приподняла одну бровь, не находя нужного ответа. В голове теснились лишь проклятия, направленные в адрес лицемерного мужчины, стоявшего перед ней.
– Твое удивление моему предположению выглядит, как минимум, притворно, – проговорила Одри, мысленно похвалив себя за то, что удалось сдержать гнев, который так и хотелось выплеснуть наружу.
– Одри, твое предположение вполне естественно, после того, что мои люди сделали с тобой, – начал Грант, всматриваясь в её глаза. – Но я никогда не поступлю так. Это не входит в мои правила.
Одри иронично улыбнулась, пробежавшись взглядом по комнате, чтобы отдохнуть от созерцания его лживости.
– Если это так, то почему я стала исключением из правил? – она резко встала, приподняв подбородок. Не было сил вновь вспоминать день уничтожения своей чести. – Скажи, у меня на лбу написано, что надо мной можно издеваться, как только возжелает царь бандитского сборища? Или же я особенно хорошо похожу на бесчувственную куклу, которую можно бросать в огонь и в воду? Что не так со мной? Что?