Денис достал из старинного холодильника "Зил" кувшин с неаппетитной жидкостью и поставил на стол. Капельки воды стекали с запотевших матовых стенок. Мы постояли минутку, сверля эликсир взглядом, после чего сошлись на том, что зальём в себя эту фигню только в крайнем случае, когда реально прижмёт. Денис спрятал кувшин в тумбочку, а я пошёл домой.
Я правда думал, что учить на завтрашний день совсем немного, но понял насколько обосрался, когда внимательно изучил упражнения по английскому. Шёл уже девятый час вечера, а работы было до двух часов ночи. Всё усугубило сообщение в беседе нашей группы, оповещающее о туевой хуче дополнительной домашки. Теперь работы до трёх часов. Учитывая, что сегодня мне удалось поспать всего пять часов, отрубаться я начну примерно в одиннадцать. И опять ошибся. Уже в пол десятого глаза мои начали нещадно слипаться, голова тяжелеть, а лёгким предательски не хватало кислорода, из-за чего я с периодичностью в минуту зевал. Выбора у меня не оставалось.
Добравшись на заплетающихся ногах до Дениса (благо общага находилась буквально через улицу от моей квартиры), стало очевидно, что он находился в таком же бедственном положении. В ту ночь ему нужно было доделывать реферат, который на самом деле находился на стадии оформления титульного листа.
Мы поняли друг друга почти с полуслова. Медлить было больше нельзя – либо сейчас, либо никогда.
Денис разлил потеплевшую за время жидкость по бокалам и застыл. Мне показалось, что в последний момент он решил дать заднюю, но ошибся.
–Слушай, а как мы назовём наше изобретение? Я понимаю, тупо звучит, но я буду чувствовать себя гораздо спокойнее, если будет известно от чего загнулся.
Звучало и в правду тупо, но если это было единственным, что удерживало моего друга от последнего шага, мне было не сложно быстро что-нибудь придумать.
–"Супербуст".
–Ты серьёзно?
–Ёмко и звучит довольно круто, не находишь?
–У тебя всегда были проблемы с понятием "крутость".
–Выкуси!
Мы наконец "чокнулись", пожелали друг другу удачи и опорожнили бокалы. "Супербуст" не только цветом, но ещё и вкусом напоминал блевотину. Мы оба скривились, как после ящика лимонов. После судорожных поисков, разбавленных раздражённой матершиной, мы отыскали в комнате Дениса бутылку воды и прополоскали рот, изгоняя ужасный привкус.
Ничего не изменилось. Не было ощущения, что сердце начинает биться где-то в горле, а зрачки расширяются, поглощая радужку. Не то чтобы мы были разочарованы, что в первую же минуту нас не начало колбасить, как Джейсона Стейтема в фильме "Адреналин", но мы рассчитывали хоть на какой-то заметный эффект.