– Они могли принудить его перейти на свою сторону, – сделал предположение Энрики.
– Я вижу одно, – вмешался Тол. – Он завязан с «нечистыми» по самую глотку!
– А это ещё что такое, подождите-ка … – вскочив, Лис подбежал к камину, нагрел в его пламени лезвие своего ножа, и, вернувшись, быстро приложил его к внутренней стороне запястья на руке Никто.
От тепла проявился скрытый знак, словно струйки багрового огня забегали по хитро закрученному вензелю.
– Ух, ты! Как красиво! – восхитился Тол. – Что это?
– Это скрытое клеймо «красных», болван, – объяснил Орёл. – Лис как ты только заметил его?
– Просто потому, что у меня у самого есть такое, – Лис улыбнулся. – Он мог быть у них в плену, а мог и работать на них.
– Только этого нам не хватало, – прошептал Энрики.
– Я знал, что он не говорит нам правды, – сказал Лис.
– Какой правды? – спросил Энрики. – Пока его рассказ вполне сходиться с тем, что мы увидели. Он сказал, что ему нужен наркотик, потому что он сидел два года на «воде», и я готов поклясться, что так оно и было! Мне уже приходилось видеть такие руки, правда, только у мертвецов.
– Да, я тоже видел подобное, – кивнул Орёл.
– У него клеймо раба «нечистых»: ясно, что они посадили его на воду, и изуродовали лицо, – сделал вывод Тол.
– Да, пока всё сходиться, – задумчиво сказал Орёл.
– «Нечистые» знают, что человек с таким лицом уже никогда не сможет стать полноправным членом нашего общества, – добавил Энрики.
– А мне он кажется вполне симпатичным, – сказал Лис.
– Да, что же ты тогда не разукрасишь так же и себя? – засмеялся Тол.
У Лиса зло сверкнули глаза:
– Заткнись Тол, на себя посмотри!
– Если бы человек получил такой шрам в бою, – продолжил рассуждения Орёл. – Как бы не было тяжело, он воспользовался бы лечебным средством – «самой», например. Так что и следа не осталось бы! Если он этого не сделал, значит, ему не дали. Я так думаю.
Он склонился над Никто, разглядывая его:
– Здесь ещё много мелких, едва заметных полосок, его словно кромсали. Но они все заживлены.
Лис присел рядом:
– Арел, взгляни на эти шрамы возле самого уха. Похоже, что у него ухо было отрезано. А потом ему приживили новое.
– Многое же ему пришлось пережить, – сказал Энрики.
– Кстати, уши отрезают и «красные», – заметил Лис. – Уши и пальцы.
Все посмотрели на ту руку Никто, где не хватало безымянного пальца.
– Вот не повезло ему, – сказал Тол. – Сдаётся мне, что по его телу мы узнаем больше, чем он сам о себе рассказал. Давайте разденем его! Пока он без сознания.
– Значит, его ломали и «нечистые», и «красные», – задумался Орёл.