Хоть бы это был самый скучный уикенд из всех, которые у него были! Хоть бы Невилл Шорт узнал, что у Каннингема связь с его женой, и поколотил его как следует!
Почему это, кстати, у Шортов нет факса? Эмми снова упала и почувствовала, как снег проник за шиворот. Если бы только ей так не нужна была эта поганая, вонючая, мерзкая работа... Процесс выдумывания для него самых невероятных и оскорбительных прозвищ помог ей преодолеть последние пятьдесят ярдов. Вот он дом, во всех окнах свет горит.
Она чуть не падала, пробираясь между припаркованными заснеженными машинами, мечтая лишь оказаться в своей постели. Она была слишком утомлена, чтобы думать, что будет дальше, после того как она вручит пропитавшуюся насквозь водой папку.
С трудом преодолев ступеньки, онемевшими пальцами она нажала на звонок. Дверь открылась. Она узнала изумленную Роберту Шорт. Снег волной метнулся на красивый ковер холла.
- Заходите, заходите, - испуганно проговорила Роберта. Только сейчас Эмми сообразила, что вид у нее, должно быть, устрашающий. По лицу Роберты можно было понять, что та ее не узнала, впустив внутрь лишь из сострадания. Видимо, она и помыслить не могла оставить кого-то за порогом в такую ночь. Потом она воскликнула:
- Ой, да это Эмми! Эмми Бардена.
И тут же, как джинн из бутылки, появился Барден Каннингем.
В белоснежной рубашке, при всем параде, он никогда не казался таким привлекательным - и таким изумленным.
- Вы.., что вы тут делаете? - спросил он. Если бы у Эмми оставалась еще хоть капля сил, она выцарапала бы ему глаза.
- Вам позарез требовались вот эти материалы! - негодующе выпалила она.
- Только идиот мог... - И, не закончив фразы, Каннингем повернулся к Роберте:
- Можно мы займем библиотеку?
Эмми равнодушно ждала. Ей было все равно, что говорят и куда ее ведут. Он взял ее за руку и...
- Вы насквозь промокли! - вырвалось у него.
- Вы бы тоже промокли, если бы пришлось идти пешком в такую погоду.
- Вы шли пешком в такую погоду?! Понятно, поверить в такое трудно.
- Моя машина съехала с дороги в канаву. Делать было нечего, пришлось пройтись.
- Вы не пострадали?
Они проходили мимо зеркала. Она задержалась, ее эскорт замер в ожидании.
- Это я? - искренне изумилась она при виде взъерошенного, мокрого создания с синими от холода губами, которое пялилось на нее из зеркала.
Барден Каннингем не ответил, а повторил свой вопрос:
- Вы не пострадали?
Она все никак не могла оторваться от своего изображения.
- Только моя гордость, - жалобно ответила она и ненадолго прониклась к нему симпатией, увидев обращенную к ней улыбку.