Я ее случайно встретил через год после моего ухода из семьи. Придумал себе некую научную практику в Ярославском НИИМСК (Научно-исследовательский институт мономеров для синтетических каучуков, ныне НИИ Ярсинтез), чтобы месяц спокойно пожить дома. Правда, там уже было не особенно спокойно: Ирочка после развода вернулась с сыном из Пятигорска. У нее тоже началась вторая семейная жизнь. И энергия, бившая ключом из ее второго супруга Сергея, категорически не сочетались со словом «покой».
И тут в Политехе мы случайно пересеклись с Татьяной: она попросила меня взглянуть на диссертацию, которую уже больше года готовила к защите. Я быстренько оценил состояние работы и сообщил, что мне нужно три дня ее добросовестного труда под моим руководством, чтобы все закончить. Работали мы в институте, в ее лаборатории. Я показал, как надо проводить первоначальную обработку кучи накопленных ею данных, собрал полученные зависимости, вычислил константы и быстренько дописал диссертацию со всеми выводами. А заодно и автореферат слепил. Привычное дело – не хитрое. Все это она через неделю положила на стол своему начальнику. Своей элементарной обработкой я его потряс. И этот прохиндей по жизни, по-моему, уже ставший проректором, тут же начал прикидывать все выгоды от возникшей ситуации, в том числе перспективы укрепления связей с нашей кафедрой. Естественно через меня.
Этого времени мне хватило, чтобы разобраться, в каком бедственном положении Татьяна находилась. С двумя дочками, которых надо учить и поднимать на ее институтскую зарплату научного сотрудника. И духом не падала. И что-то у меня в голове щелкнуло.
Если я своим детям оказался без надобности, как мне неоднократно внушала моя бывшая, то вот ситуация, где я уж точно смогу помочь и пригожусь. И уж точно вместе с несомненными проблемами обрету так нужный мне тогда душевный покой.
Маялся я после ухода из семьи сильно. А Татьяна была полной противоположностью моей бывшей супруге: спокойная и надежная, всегда готовая помочь, в чем угодно. Такая типичная русская окатистая женщина с незаслуженно тяжелой судьбой. Так и начались наши отношения. И продолжали развиваться несколько месяцев, пока я не сделал ей предложение. Она долго вздыхала. Я это называю «пыхтела». Сначала не хотела ничего регистрировать («отношениям очень рада, помощь – вообще слов нет, просто спасает, но пусть так все и остается»).
Просто не верила, что такая ситуация может продлиться долго. Пришлось заявить, что регистрация лично мне необходима для попытки получения квартиры через институт. Только у женатого и без прописки в Москве будет шанс попасть в список желающих. Она мои съемные квартиры видела – и даже прилагала усилия для их привидения в более-менее жилой вид, поэтому такое обоснование сработало (хотя на однокомнатную Алик меня уже смог и так запихнуть в очередь), и мы отправились в ярославский ЗАГС. Что, в свою очередь, потрясло всех наших общих и институтских, и не институтских знакомых. Но мне на их мнения было наплевать. Так и началась моя вторая семейная жизнь.