В свое время мы с Николаичем все эти операции проделывали неоднократно. Целенаправленно за ними ездили осенью со здоровенными пластиковыми мешками. Когда на промывку вываливали такой урожай опят, до половины ванны набиралось! Полоскай да вытаскивай. Но сначала отбирали самые маленькие – для маринования. Жены, как правило, уклонялись от переработки – это, видите ли, было мужское занятие. А вот Галинсанна, которая правильная была во всех отношениях, так не думала.
Вот какой реликтовый участок леса сохранился на берегу Москвы-реки. Правда, с благородными грибами было бедновато, но чтобы набрать на большую сковородку жарехи, нам вполне хватало березовиков, маслят, лисичек и лесных шампиньонов. Это был настоящий грибной рай, поэтому упрашивать меня там пожить не надо было, сам рвался. Хоть один, хоть в нагрузку с Арликом.
А теперь перейдем наконец и к этому, всегда радостному и развеселому созданию. Как и большинство кокер-спаниелей, Арлик был красавцем с выразительными выпуклыми глазами, рыжей волнистой шерстью и с ушами, всегда подметающими землю. Он страстно любил играть – по земле, в воде и в воздухе он ракетой летал в погоне за мячиком. Все, что касалось подвижного отдыха с ним, было прекрасно; все, что касалось ласкового общения и лизания – тоже. Но ведь была еще и повседневная жизнь – тут терпения и еще раз терпения надо было поднабраться.
Он все время хотел только одного – гулять. Желание было настолько сильное, что не мог дождаться, пока дверь наружу откроют, и писался еще внутри квартиры. Когда был маленьким – последнее было постоянное явление, не зависящее от частоты выгулов.
А под гулянием понимал одно: или вылететь, как сумасшедшей, и унестись вдаль с громким лаем, или, если одевали поводок, тащить сопровождающего вперед из всех своих немалых сил. Без устали. Моя сестра – дама достаточно хрупкая – летала за ним по дорожкам Ильинского, как гонимая ветром.
Но даже не это было самой плохой его привычкой. Если бы он просто таскал своего провожатого на поводке, не обращая внимания на окружающую действительность, это было бы еще полбеды. На горе хозяев все встречные собаки немедленно становились его злейшими врагами, и Арлу обязательно надо было на них бросаться. Исключения случались, но очень редко. Щенков или маленьких собачек он не трогал и даже иногда пытался поиграть с ними. Но вот все собаки больше него ростом были точно враги. А уж овчарки вообще расценивались им как самое страшное зло, как исчадие ада!
Не дай бог сопровождающему поздно заметить овчарку. Этот маленький красавец превращался в злобную фурию. Как камикадзе, он несся прямо на нее и всеми четырьмя лапами вперед прыгал прямо в морду. Даже запах овчарки за забором надолго выводил его из себя, просто бесил – пес совсем терял разум и, хрипя, надрывался лаем, пока его не оттаскивали от этого места.