– Ничего, просто потрогала.
– Не бойсь, проверяла на прочность, или гадость, какую задумала? Прочные стены сломать нельзя, глупая ты. Вышла отсюда, и чтоб я тебя здесь, больше не видела. А то оставлю тебя здесь на всю ночь, будешь знать своё место.
Выбежав из этого дома, Геля помчалась на улицу. Она села на лавочку. Подумала скорей бы прошли эти два дня. Она сидела, такая одинокая и несчастная, слёзы лились из её глаз. Она плакала беззвучно. И просила папу о помощи.
Вдруг она услышала
– Ура, пацаны, смотрите, Ангелина приехала.
Это Паша вышел на улицу и увидел её. Она быстро вытерла слёзы, но они всё равно увидели, что она плакала.
– Тебя опять обидела мать?
Спросил подошедший к ним Дима.
– Нет, ответила Геля, просто грустно было.
– Понятно, обидела всё-таки. Не переживай, они все такие, так и думают, как нам наподдавать.
Все рассмеялись, и Геля тоже засмеялась.
– Как вы тут без меня? Лампочки все целы?
– Ага, сказали, мальчишки, больше фокусы не показываем. Нам завтра в школу. Выйдешь нас провожать? Мы утром на линейку пойдём.
– Я постараюсь, – ответила Геля.
Они сели вокруг неё и рассказывали, что они делали, пока её не было. Она рассказывала им, как хорошо было в деревни. Незаметно настал вечер, и всех позвали домой.
Вышла и Алевтина.
– Иди ужинать и спать. Нам завтра на работу рано вставать.
Ужин прошёл тихо, все молча, поели, и легли спать. Кровать была жёсткая не удобная, не то, что у бабушки в деревне. Геля долго не могла найти удобное место, крутилась на кровати, пока Алевтина не крикнула:
– Хватит уже, крутиться спи, а то сейчас на улице спать будешь.
Геля замерла и боялась пошевелиться. Наконец, она услышала, как они засопели, уснули. Она нашла удобное положение и как всегда попросила:
– Папочка приснись мне, я так хочу к тебе, – уснула тревожным сном.
Ей снился тот же сон, что и раньше, папа стоял в стене недостроенного дома, тянул к ней руки и звал её. Он говорил:
– Помнишь, мы играли в прятки, и ты считала до 100. Скажи слово сто, и иди ко мне, не бойся.
Вдруг, папа заговорил Алевтининым голосом:
– Вставай, мы уже на работу уходим.
Геля открыла глаза, над ней стояла Алевтина.
– Проснулась? – спросила она, – ну вот и хорошо.
Они ушли, а Геля осталась одна.
День тянулся долго. Ребят на улице не было. Вечером, перед приходом Алевтины, Геля на всякий случай сняла браслет, чтобы как-то обезопасить себя.
Семён посмотрел и подумал, совершенно не нравится мне она. Чужая какая-то, молчит всё время, а главное, никак не называет. Надо сказать Алевтине пусть заставит её, называть нас, так как положено, мама и папа. А то, что это у неё за характер такой? Ломать надо его, пока ещё не поздно.