Уплатила деньги, получила какую-то бумагу типа путёвки. И тут мне велели сдать все анализы и пройти консультацию у врачей: кардиолог там и прочее тому подобное. Меня это почему-то не насторожило, а должно бы.
В назначенный день собралось нас у директора клиники шесть человек очень упитанных девушек в возрасте от двадцати пяти до-о… где-то так, сорока. Директор нам поулыбался, пожелал успеха («Ваша победа – наше процветание!») и проводил к шикарному микро-автобусу. В последнюю минуту в салон автобуса заскочила худосочная, на мой взгляд, девушка в очках с толстыми линзами и с воплем: «Ой, вечно я опаздываю!». Мы тронулись. Уже в автобусе самая крупная тётка, окантованная гроздьями бижутерии, строго выговорила опоздавшей худышке:
– Вам-то, девушка, куда худеть? Из-за вас и мы можем выбиться из схемы, чтобы вы, стало быть, не умерли от истощения. Режим ведь у нас будет общий, я полагаю.
– Но мне очень надо! – жалобно захныкала девица. – Я замуж выхожу, а на меня после моря свадебное платье не лезет.
– Так с вас шестнадцать кэ-гэ и не слезет. Их там попросту нет, – осуждающе пробасила другая толстуха.
– Как шестнадцать? – удивилась тощенькая. – Но мне надо на шесть.
– Да что вы к девушке цепляетесь, – урезонила товарок симпатичная румяная молодка с формами рубенсовской красотки. – Она скажет, что ей меньше надо, ей рацион и увеличат.
Дискуссия завяла, дальше ехали молча.
Клиника оказалась симпатичным домиком в три очень высоких этажа. Строение утопало в пышной зелени обширного парка. В миленькой светлой приёмной нас встретила девушка модельных габаритов и, приветливо улыбаясь, раздала нам ключи с номерами «спален». Затем, продолжая улыбаться, она попросила нас сдать ей мобильные телефоны на всё время прохождения «лечения». Мы, естественно, удивились, но толстушка в украшениях спокойно заметила, что это правильная превентивная мера. Её Серёжа сразу бы примчался с чемоданом продуктов.
Девушка записала наши имена в журнальчик, приклеила ярлычки на мобильники и провела нас в просторный холл. Последней вошла худенькая девица, оказавшаяся Клариссой Шмидт («У меня муж немец, мы уже расписались в Германии, а теперь будем здесь венчаться»), дверь за нею с шумом захлопнулась. В холле кроме нас не было ни души, зато на приятной светлой стене между ветками вьющейся растительности висело объявление крупными буквами: «Не нарушайте инструкций! Ведётся видеонаблюдение»
– Ещё инструкций-то не было, а уже грозятся, – проворчала суровая толстушка, звавшаяся Стефанией.
– И правильно, – согласилась с табличкой любительница украшений по имени Наташа. – Предупреждать надо заранее. У них, наверное, система штрафов предусмотрена.