Не долго, но все же сохранятся отары. И хотя убийцы будут убивать без причины, лишь ради желания утолить жажду крови, все равно не исчезнут за день миллионы и за месяц тоже не исчезнут, и тысячи новых ягнят родят их матери. Что значит пятьдесят или сто убиенных для миллиона! Не без основания, правда, думая о погибели рода человеческого, говорили люди: «Овца без пастыря своего», но придет день, и исчезнут овцы… Потому что, беспомощных и беззащитных, занесет их снегом в зимние бураны; отойдут жарким летом от воды, потеряют дорогу и, по природе своей слишком глупые найти обратный путь, станут умирать от жажды; застанет их весенний паводок, и понесет кипящая вода сотни тел; в глупости своей или от страха окажутся на гребнях скал и будут падать оттуда и лежать на острых камнях ущелий грудами окровавленного мяса. И с каждым днем будет прибавляться число их убийц – одичают собаки и соединятся в жажде крови с волками, койотами, пумами и медведями. Пройдет время, и огромные стада превратятся в жалкие кучки испуганных существ – и тогда не будет больше овец. Тысячи лет назад они признали человека своим господином и защитником и потому потеряли быстроту, проворство и чувство независимости. Сейчас, когда не стало пастыря, и их не станет.
На следующий день путь его пролегал по широким равнинам перевала Скалистых гор – страны альпийских лугов и овечьих пастбищ. И снова он видел тела овец там, где гнали койоты их отары. Один раз показалось ему, что на далеком склоне холма видит бешено мчащуюся плотную серую массу, но не был уверен, что не показалось. А однажды совсем странная картина открылась его взору. На заросшем высокой травой лугу, возле быстрого ручья мирно паслось стадо. Иш закрутил головой, не веря, что сейчас может увидеть фургон, а рядом самого пастуха, но увидел только двух собак. Не стало пастуха, но, повинуясь веками выработанному инстинкту, собаки продолжали выполнять свой долг, не давали овцам разбрестись, держали их у воды, на хорошем пастбище; и без сомнения, отгоняли ночных воров, приходящих вынюхивать здесь легкую поживу. Он остановил машину и, не выпуская Принцессу, дабы не испортить мирную идиллию, через окно смотрел на овец и собак. Завидев машину, собаки-пастухи отчаянным лаем встретили незваных гостей и забегали вокруг отары, сбивая в единое целое немногих отбившихся. Держа дистанцию в четверть мили, ближе собаки не подходили и настроены были весьма враждебно. Как и в больших городах, где после ухода человека продолжал пульсировать по проводам электрический ток, так и здесь, на зеленой земле альпийских лугов, собаки какое-то время будут продолжать пасти овец. Но, думал Иш, не продлится такое долго. А дорога все катилась и катилась по бескрайним равнинам. «Федеральное