Он с проснулся с криком ужаса на устах. Липкий холодный пот полностью покрывал всё его обнаженное тело. Простыня на кровати была скомкана, а одеяло и подушки валялись на полу спальни. Герман тяжело дышал. Перед его глазами всё ещё стоял последний образ, увиденный им во сне – это мёртвое залитое кровью лицо с белесыми карими глазами, улыбающееся ему какой-то странной блеклой улыбкой полной восторга и предвкушения. «Скоро ты будешь только моим» – произнесло это существо ему напоследок и эти слова всё ещё звучали отдаленным эхом в ушах писателя.
Герман сел на кровати пытаясь придти в себя. Голова раскалывалась от появившейся из ниоткуда мигрени, а сердце билось в груди с утроенной силой, отдавая пульсирующей болью в висках. Этот сон выбил из писателя всё дерьмо, заставил дрожать от ужаса и… наслаждения? Герман неуклюже повернулся, превозмогая оглушительную головную боль, затмевающую рассудок, и посмотрел на вторую половину кровати. Ника исчезла. Как и в прошлый раз в мотеле, девушка попросту сбежала поутру, оставив после себя лишь аромат духов на простынях. Хотя после своего ночного кошмара Герман был не уверен, что хотел бы её сейчас увидеть.
Он медленно поднялся на ноги и, морщась от боли в висках, натянул на себя штаны и футболку. Каждое резкое движение лишь усиливало его плачевное состояние. Сердце в его груди уже начинало постепенно успокаиваться, но головная боль пока не желала отступать, сконцентрировавшись острыми бритвенными лезвиями в затылке и висках. Герман покачиваясь прошаркал на кухню в поисках аптечки. Нужно хоть как-то постараться ослабить мигрень… Стоило ему добраться до небольшого шкафчика, где он хранил свои скромные запасы лекарств, как раздался визгливый звонок его мобильника, пронзивший голову писателя резкой болью. Громкий звук казалось гремел внутри мозга Германа, отскакивал от стен черепной коробки, причиняя новые муки. Писатель стиснул зубы, прихватил из аптечки упаковку ибупрофена и двинулся на раздражающий звук мобильника.
Звонил его литературный агент. Кто бы сомневался?..
– Алло, – уставшим голосом ответил Герман.
– Хорошо повеселился? – обыденным тоном встретил его собеседник.
Ничего хорошего это не сулило. Обычно его толстяк-агент всегда начинал с приветствия… И тут Герман начал вспоминать свою вчерашнюю речь на презентации, которая абсолютно вылетела у него из головы стоило ему только оказаться в одной постели с Никой.
«Какого чёрта на меня вчера вообще нашло?» – промелькнула в голове писателя тревожная мысль.
– Ответь мне уже хоть что-нибудь, – терпеливо произнёс голос в трубке.