Войдя, Пул остановился на пороге. Таверна, несмотря на ранний час, переполнена посетителями. Зал тонет в сумерках; единственный фонарь у стойки обволокло плотной завесой смоляного дыма. Режет глаза, мелькают неясные тени и силуэты. В глубине гремят пивные кружки, гомонят хмельные голоса, кто-то безудержно хохочет. Рядом послышался удушающий кашель.
Пул прошел к стойке. Там на высоких деревянных табуретах потягивали пиво два матроса. Маленькая женщина в белом фартуке и чепце, стройная и миловидная, за прилавком мясным ножом режет вяленую рыбу.
– Почему вы нас за темноту держите, – говорит она с деревенским акцентом. – Видели мы и пароходы, и атомоходы, и более того!.. Это они в Грэг никогда не заходят, а, если хотите знать, мы с мужем когда-то жили в Аркине. Там цивилизация, ни то, что здесь. Если бы мужа с планетохода по возрасту не списали, мы бы сюда не переехали. Правда, дорого там все.
Она дорезала рыбу и увидела Пула.
– А тебе чего, юнец? – воскликнула она. – Не рано ли по таким местам шляться?
– Я по делу, – насупившись, ответил мальчик.
– Какой он важный, – улыбнулась женщина, подмигивая матросам. – И по какому – такому делу?
– Я ищу Ганита Печено. Мне сказали, я могу его здесь найти. – Пул обиделся на «юнца».
Улыбка исчезла с губ женщины. Опустив глаза, она схватила тряпку и взялась протирать стойку, хотя та была идеально чистая.
– А нету мужа, в Аркин уехал и неизвестно когда вернется.
Она бросила на мальчика жгучий взгляд и скрылась за дверью, задернутой холщевыми шторами.
Пул остался в недоумении; такого поворота событий он не ожидал. Мальчик взобрался на такой же табурет, на каких сидели матросы, и принялся ждать. Что-то ему подсказывало – женщина лукавит.
Один матрос рассказывал другому, как в море пиратский корабль наткнулся на военный крейсер и не успел спустить пиратский флаг.
– Без всяких переговоров, тот его в щепки… Бац!!! – подытожил рассказчик.
– Дина, еще пива, – донесся из глубины зала хриплый голос.
В другом углу возникла толчея: кто-то затеял драку.
Дина – так звали хозяйку – вернулась в бар; не глядя на Пула, наполнила бокалы пивом. Поставив их на поднос, вышла в зал.
Пул проводил ее взглядом, вздохнул, и тут шторы за стойкой вздрогнули. Мальчик насторожился; ему показалось, будто в щель между ними кто-то смотрит. Шторы снова качнулись, одна отошла чуть в сторону, и Пул увидел крепкую мужскую руку. Она ткнула пальцем в мальчика и поманила ладонью. Пул выпрямился, краем глаза посмотрел на матросов – те ничего не замечали. Рука на секунду исчезла, затем появилась снова, и жест повторился. В нем почувствовалось нетерпение. Пул оглянулся – не видит ли Дина – собрался с духом и шмыгнул за стойку.