А может, вообще ничего не городить? Зачем лишний раз пугать свою сиротку. Просто женюсь на ней, да и всё: она получит официальный статус матери, а я — полное семейный комплект.
Ещё дочку надо. А может, и парочку сыновей.
Подумав об этом, я довольно улыбнулся.
А что, сиротка моя милая. Миленькая, я бы даже сказал. С учетом жертвенности этой девочки, всё может сработать. Сначала немного напугаем, затем чуть надавим, а там — стерпится, слюбится. Привыкнет, в конце концов. Не такой уж я и страшный.
Возвратившись в обеденный зал, я заметил суетящихся возле нашего стола официантов: оказывается, малец успел разлить чай на скатерть.
— Простите, пожалуйста, — помогая официантам справиться с проблемой, мягко улыбалась Оксана. Усталая, вымотанная, а как себя держит…
— Что случилось? — спросил я, подходя к столу. — Маленькая неприятность?
— Ага, — кивнула Оксана, и даже улыбнулась мне, что было странно: пока я ещё ее улыбки точно не заслужил. Значит, улыбка вынужденная… улыбнулась, чтобы не испугать пацана? Я повернулся к ребенку: тот, притихнув, отчего-то нервно кусал губу и явно волновался.
— Мы редко куда-то выбираемся, — очень тихо, почти не разжимая губ, прошептала Оксана. И до меня дошло: парень переживал из-за этой глупой случайности, потому что для него этот поход в обычную забегаловку был чем-то… незаурядным.
Почесав макушку, я взглянул на Ромку, и произнес какую-то ободряющую ерунду… с намёком. Мол, в моей семье все такие неуклюжие, что без подобного поступка не обходится ни одно чаепитие.
Сиротка не могла не перевести мои слова пацану.
Улыбаясь, я жестами спросил у парня, какая пицца ему больше нравится — отвлекая тем самым его внимание на другую тему, а сам между тем прислушиваясь к тому, как официантка, убиравшая испачканную скатерть с нашего стола, доверительно говорит моей сиротке о нашем с Ромкой сходстве.
— А сынишка у вас копия ваш муж, — раскладывая новые столовые приборы, протянула официантка. — Только, кажется, глаза немного ваши.
Глупо, конечно, но мне было приятно услышать эти слова.
— Главное, что у него мой характер, — растянула губы в приветливой улыбке сиротка. Возражать насчет мужа не стала, что тоже очень меня порадовало.
Когда официантка отошла от столика, я повернулся к своей сиротке и поинтересовался:
— Что, правда, твой характер?
— Нет, — задрала подбородок Оксана. И воинственным тоном выдала: — Кажется, что ваш.
«Ещё и честная. Ух! Определённо, в этот год Дед Мороз все же обо мне не забыл».
Мы принялись, наконец, за еду. Пацан умудрялся делать тысячу дел одновременно: он ел, смотрел по сторонам, что-то листал в своём планшете и кроме того пытался даже болтать — по крайней мере, так я воспринимал его движения руками.