Мира говорила, просила, но понимала, что Рад смотря на неё, думает совсем не о том: сравнивал он её со своей возлюбленной, лицо, которой размыло в памяти время. Лицо, которой вспомнил он только когда увидел запись. И теперь с жадностью всматривался в знакомые родные черты. Если не считать взгляда, который Мира иногда бросала через плечо: хищный, тигриный. Ничего такого общего у неё не наблюдалось с прародительницей, если не считать, таких же способных изменять цвет глаз. Хотя Буран и сказал, что Мира очень похожа на неё. Нет! Сейчас же, в тёмных, переливающихся, как ночное озеро, глазах девушки, резвились сияющие искорки – самые настоящие звёздочки, яркие и завораживающие. Завораживающее сознание манило своей бесконечностью, что хотелось просто взять и нырнуть в неё.
«Чёрные» способны менять цвет на тёмный из-за особенности радужки, и возвращать в обычное состояние – унаследованный от родителей цвет. А вот откуда Мира получила способность глаз сиять. И не только глаз. Смотрел на сидящую красоту на своей постели и прекрасно осознавал, что свет исходит от Миры совсем не из-за преломления освещения. Она светилась изнутри, да так, что на руках стали просматриваться кости.
– Это свечение я не могу тебе объяснить: компетенции не хватает. Мозгов по-русски говоря. А вот, вот это, – достала она цветок с голубой бабочкой их своих волос, – сначала надо нагреть предмет, потом разломаешь словно скорлупу. Внутри «мина» и взламывать её не пытайся. Она придёт и сама откроет. И не спрашивай. Ты поймёшь потом. Пока можешь, просто хранить его как он есть, как напоминание обо мне.
Рад показал три пальца. Тем самым спрашивая, где ещё одно украшение. И будто сообразив: «чёрные». Да, подтвердила Мира, что украшение с чёрной бабочкой она отдала «чёрным».
– Я не чёрная кошка, – ответила она на внутренние терзания в спутанных мыслях и чувствах мужчины, – я не приношу несчастья, я их просто чувствую и не сворачиваю, чтобы обойти. Ты их тоже не умеешь обходить. Этим мы и похожи! «Напролом, через бурелом!» – это наш с тобой девиз.
Встала Мира с кровати и взяла лежавший на столе нож. Свои чёрные ножи она оставила в этот раз на своём резном зеркальном комоде, что Буран смастерил для неё. И постепенно заполнял его соответственными шкатулками ручной работы и украшениями. Лютому самому некогда было заняться такой мелочью.
Розочку с бабочкой, и несколько рубиновых капель вместе с её прядью остались лежать на столе.
– Это не украшения, а ампулы с обработанной железой болотной госпожи, уже обработанная и готовая к применению, рассчитанная по формуле как раз на среднего хищного воина. Думаю, она тебе пригодится.