– Я все знаю, – кивнул Лео, – выигрывает тот, кто первый нападает. Ты прав. Но, Кейро…
Лео интересовало другое.
– Да?
Лео подошел к брату, который курил и камней набережной.
– Разве тебя не волнует его смерть? У нас погиб брат. Айзека жестоко убили.
– Я это понимаю, Лео, – спокойно отреагировал Кейро, – но что ты от меня ждешь? Сочувствие трупу?
– Хотя бы… не знаю… какую-то скорбь… у тебя брат погиб…
– Прости, Лео, но слезу тебе из меня не выбить. Мне его не жалко. Ты можешь не согласиться со мной, но я считаю, что наш брат был подонком, который получил по заслугам, пускай даже в качестве ответной мести за наше дело. Я не чувствую своей вины в этом. И тебе не советую париться. Айзек был свиньей и жалким слизнем, который все равно когда-нибудь скатился бы до Трущоб, где и нашел бы свою кончину от холода и голода. Мне даже кажется, что такая смерть – лучший выход для него, чем то, что его могло ждать в будущем. Знаю, ты можешь сказать, что моя ненависть к нему не остыла, и я не могу оценивать происходящее более трезво, но это не так. О покойнике либо хорошо… я с этим не согласен. Если он был подонком при жизни, я не вижу смысла оправдывать его после смерти. Каждый получает свое. Единственное печальное обстоятельство во всем этом вот какое… он – наш брат. Он – сын нашей матери и нашего отца. Он – часть нашей семьи. Вернее, был всем этим. И я не откажусь от своих суждений, Лео. Ты меня услышал и, надеюсь, понял.
– Да, понял. Спасибо, что объяснил.
– Обращайся. Я же не хочу, чтобы мой брат считал меня бесчувственной скотиной. У всякой реакции есть причины.
И тут же появились другие черные автомобили. Из одной из них на набережную вышла Тиара. Одета она была в домашний халат, а лицо залито слезами.
– Почему вы мне ничего не рассказали? – кричала она на двоих сыновей.
– Мы хотели, но сначала надо было… – пытался оправдаться Кейро.
– С дороги!
Тиара быстро спустилась по каменным ступенькам с набережной к воде на пляж и пробежала между Лео и Кейро, расставив руки.
– О, нет! Мой мальчик! Мой сыночек!
Тиара замерла перед колом, на который была насажена голова Айзека. Слез не хватало, чтобы оплакать такую потерю. Тиара упала на колени.
– Он… мертв! Айзек!.. Почему?.. Почему вы выгнали его? Смотрите, что вы натворили!
– Мама, это…
– Ваш брат мертв! Разве вы не понимаете? Он мертв!
Тиара кричала это навзрыд. Ее голос одновременно дрожал и разрывался.
– Сынок… Сыночек…
Виргилий попытался вмешаться. Он подошел к Тиаре за спину и положил ей руку на плечо, успев сказать:
– Миссис Атталь…
Но Тиара резко одернула плечо и обернулась к сыновьям.