Это было самое необычное чувство из всех.
Как магия иллюзии! Я заставляла других перестать видеть меня, а видеть вместо меня стаю бабочек. И всегда при этом превращении оставалась сама собой.
Василиски при превращении в змей изменяют собственное тело. Они сами становятся змеями. В магии полукровок принцип совсем иной. И мне он более приятен.
Пандемония права: так я смогу ускользать от атак врагов.
Итак, к пятнадцатому уроку мы уже тренировали четыре вещи. Первая – полеты (шестнадцать минут в воздухе). Вторая – короткая телепортация (двадцать метров). Третья – превращение в стаю бабочек (получается на четыре минуты). Четвертая – тренировочные дуэли (счет: шесть – восемь, – в пользу Пандемонии) – у меня есть шансы отыграться.
Что касалось моей жизни вне Района Пегаса, то я стала часто навещать своего отца. Он постоянно интересовался моими успехами на занятиях с Пандемонией.
– Ты же понимаешь, что она делает из тебя оружие? – гнул Лантан свое.
– Папа, она – мой друг.
– Друг? Вот как…
– Знаешь, мы сильно с ней сблизились за время тренировок. Она дает мне дельные советы. Этому меня никто не мог научить! Совсем скоро, когда обучение закончится, я стану профессиональным бойцом.
Конечно, он не переставал считать занятия с Президентом – опасной затеей. Переубедить в обратном его у меня пока не получалось.
– Если она заставит тебя на своем «экзамене» сразиться с Темным Алхимиком – скажи мне, – саркастически произнес Лантан.
– Обязательно.
Кошмары мне продолжали сниться. Жуткие и самые разные.
В одном я теряла всех своих любимых. Мои друзья и родные умирали разными и страшными смертями. В других умирала я сама. Во сне всегда все кажется каким-то реальным, а потому я будто взаправду чувствовала, что вот-вот умру.
Каждую ночь я просыпалась в холодном поту. Я ничего не рассказывала об этом Ламберту и остальным – не хочу их тревожить.
Что до Кристеллера, то он не появлялся в моих снах, но его имя часто там упоминалось.
Часто сны напоминали мне о появлении в нашем доме Кумакакаток. Их пророчество гудело у меня в голове.
«Тень выйдет на свет».
Я бы попросила Винсента разобраться в этом, но он был сильно занят поисками информации о том, как спасти Киру от чар Печати Катаклизма.
Общаться мы с Кирой наедине стали реже. Прежде мы любили валяться вместе и часто обниматься. Ее нынешнее состояние просто не позволяло нам это делать. Оставалось только всеми силами поддерживать ее.
Для меня Кира стала кем-то, вроде больного члена семьи, за котором нужно ухаживать. Но больше всего она нуждалась в психологической поддержке.