– Люди! Помните о своей бессмертной душе! Помните, что стоит беречь её и таить от греха! Только Святая Церковь способна спасти вас от мук адских, – разлетелся среди зданий его громкий голос, – не пропускайте службы! Соблюдайте наши заповеди! Да уберетесь вы от ужасов, да спасет вас великая сила его…
Звучал он противно. Заунывно так, надоедливо. Вроде этот мужик только начал свою проповедь, а уже хотелось, чтобы он заткнулся. Его вопли врывались прямо в голову и разлетались по ней звенящим эхом.
– Вот, – напомнила о себе нищенка. Они всё ещё торчала рядом с Валерой, – подай мне монетку! Сделай доброе дело, чтоб душа твоя очистилась, а?
– Нету у меня ничего, – отчаянно воскликнул парень, огляделся по сторонам. Где же Чизман? Совсем куда-то пропал, – знаешь, – он повернулся к попрошайке, – я могу тебе мяса вяленного дать, хочешь? – даже лямку сбросил с плеча.
– Какое мне мясо, – начала причитать та, – зубов-то у меня совсем не осталось, чтобы сухомятку-то грызть…
Он злобно стиснул зубы. Хотелось врезать ей прямо по сгорбившейся спине, чтоб свалила отсюда. Валера вообще не любил всех этих нищих, попрошаек, пьяниц и цыган. Ведь чаще всего это наглые и ленивые люди. А то и вообще часть целого преступного мира. Так сидишь где-нибудь на вокзале, увидишь эту шайку и сразу не по себе становиться. Либо обдурят, либо обворуют. Поэтому там зачастую проще было скорчить злобную рожу или вообще уйти подальше, чтоб не прикопались.
В этом мире всё было гораздо хуже. Здесь не было полиции, да и само средневековое общество не чета современному. Так что неудивительно, что попрошайки здесь были куда наглее и отвратительнее. Даже эта нищенка – тронь её и на вопли сбежится весь город, чтобы наказать чужака. Поэтому парень злился, но держался. Он верил, что Чизман скоро вернётся.
– Ангел явился к нам! Спустился с небес в великий храм наш! Показал истинность Святого Учения! Теперь по всему миру расходится очищающее пламя! Озаряет людей, вытягивает их из мрака веков! Возносит к свету! – продолжал заливаться проповедник.
Валера оказался среди двух огней. В одно его ухо нудила нищенка, а в другое влетали вопли этого мужика. Хотелось закрыть голову руками или вовсе оказаться подальше отсюда.
Он ещё раз глянул в сторону злосчастного склада. Охранники по-прежнему вальяжно прогуливались рядом. Разминали руки, да болтали между собой. Но при этом каждого проходившего мимо, они провожали недобрым взглядом.
– А может одежда у тебя есть, а? – вновь потянулся скрипучий старушечий лепет, – что-нибудь не нужное! Или монетку дай, – нищенка даже подергала его за рукав куртки. Он, не глядя, отмахнулся, всё ещё уставившись в сторону ворот.