– Я скорее увижу их мертвыми, чем с обрезанными волосами. Они кровь от крови Хлодвига! Они короли!
Вне себя от горя и ярости, она почти прокричала свой ответ, но когда, после нескольких минут краткого, но страстного взрыва рыданий, она забрала бы свои слова назад, Аркадий был уже за воротами и со всех ног спешил ко двору своего хозяина.
Хлодовальд пересказывал это почти без эмоций, как человек, еще не пришедший в себя от потрясения после такой трагедии.
– Но мы слышали, когда однажды ночью остановились в дороге – я забыл название места, но тамошние монахи были добры к нам, – что моих братьев перенесли в церковь Святого Петра в Париже, и что бабушка позаботилась о том, чтобы они были похоронены со всеми положенными королевскими почестями, и что народ плакал и занавесил улицы траурными флагами.
– Но как такое возможно? – едва смогла проговорить потрясенная Алиса. – Конечно же, твои дяди…
– После того, как злое дело свершилось, они бежали. – Голос Хлодовальда звучал безразлично. – Из страха. Теперь они станут ссориться и поубивают друг друга. Это в руках Божьих.
– Но, может быть, если народ любит твою бабушку и оплакивает твоих братьев, они захотят, чтобы ты вернулся?
– Нет. Бабушка теперь уйдет в монастырь. Она давно собиралась распроститься с миром. А я… – Поднялась остриженная голова. – Мне никогда не придется стать королем.
– Не придется? – удивленно переспросил герцог.
Хлодовальд встретил его взгляд почти что с вызовом.
– Я собственными руками обрезал волосы. Я хочу, чтобы вы это знали. Я сделал это не из страха.
– Тебе нет нужды объяснять мне это, принц Хлодовальд. Я полагаю, ты решил ступить на стезю служения Господу. Как и я сам. Мы с дочерью уже говорили об этом.
Пройдет еще много времени, прежде чем мы достигнем Британии, и его хватит для того, чтобы строить планы на будущее. Мы препроводим тебя в безопасное место, и позднее, когда ты достигнешь зрелости, ты сам будешь знать, какое принять решение.
– Я вернусь домой, – сказал Хлодовальд. Он говорил без горя или гнева, почти безразлично, отчего его слова прозвучали более непреложно, чем клятва.
– Домой? Во франкские королевства? – воскликнула Алиса. – В Орлеан?
– В Орлеан, наверное, нет. Но в мою собственную землю. Пусть вернусь я не как король, но вернусь. У меня есть кое-что, что я должен буду привезти назад в мою страну.
– Что же это?
– С вашего позволения? – Соскользнув с табурета, мальчик быстро прошел во внутреннюю каюту и минуту спустя вернулся с ларцом.
– Никто не войдет? – спросил он, бросив быстрый взгляд на дверь.