Эллен покачала головой:
– Нет. Думаю, что, прощаясь со мной, он и сам не знал, куда отправится дальше.
Джон в задумчивости поиграл бровями.
– А те три лесничих, которые прежде служили Гисборну вместе с ним? Они-то должны знать, где он.
– Это он знает, где их найти, – вздохнула Эллен.
– Может быть, он с ними встречался после того, как простился с тобой у Веардруна, – возразил Джон и предложил: – Опиши мне их как можно подробнее.
Выполнив его просьбу, Эллен вытерла ладонью заплаканные глаза и попросила:
– Джон, собери вечером всех, кто был в Шервуде. Я должна объясниться и сказать правду, кто отец моего ребенка.
– Уверена? – с огромным сомнением спросил Джон. – Если ты промолчишь, тебя никто ни о чем не спросит, ты же знаешь!
Вспомнив, как веселились Элис и Кэтрин над тем, что отец Тук скоро и вправду станет отцом, Эллен гордо подняла голову и непреклонно произнесла:
– Знаю, Джон. Но я должна сказать честно все как есть. Ты вот сам догадался, а кто-то, если я промолчу, подумает на отца Тука. Но все равно правду рано или поздно узнают – так лучше от меня, чем от других.
– Другие – это отец Тук? – понял Джон и, помедлив, согласился. – Хорошо, Нелли. Наверное, ты права, и будет лучше, если ты сама обо всем расскажешь. Но приготовься к разговору заранее: он не обещает быть слишком простым!
Эллен молча кивнула. Джон долго смотрел на нее, не уверенный в том, что она понимает, с чем ей придется столкнуться. Но ответный взгляд Эллен выразил решимость стоять на своем, как бы ни обернулся для нее разговор с друзьями.
– Удивительно, что Гай Гисборн так и не понял: все годы рядом с ним был такой же брат и друг, каким был для Робина Вилл! – невесело усмехнулся Джон. – А понял бы, то, глядишь, и сумел бы измениться к лучшему – раньше, чем война, развязанная им против Робина, довела его самого до погибели. Да и войны могло бы не быть!
Вечером после трапезы все бывшие стрелки вольного Шервуда собрались в небольшой зале, которую они давно облюбовали, проводя в ней вечера и вспоминая былые дни за кубком вина. И сейчас Алан, окинув взглядом пустой стол, весело спросил:
– Джон, а где же вино и кружки? Раз уж ты собрал нас, почему на столе ничего нет?
– Потому что я позвал вас ради обстоятельной и серьезной беседы, для которой нужны ясные головы, – наставительным тоном ответил Джон и, поведя глазами в сторону Эллен, стоявшей в дверях, ободряюще кивнул: – Говори, Нелли, что собиралась сказать.
Эллен вышла вперед и, сложив руки на животе, негромко, но очень отчетливо объявила:
– У меня будет ребенок.