– Леди Марианну! Ненавижу за то, что она украла у меня твою любовь! – ответила я, задыхаясь от гнева.
Гай смерил меня странным взглядом и, холодно улыбнувшись, покачал головой:
– Успокойся, Беатрис! У тебя нет причин ненавидеть ее.
– Почему? – враждебно спросила я.
Минуту подумав, Гай сказал:
– Ты уверена, что хочешь знать правду?
Я кивнула. Он с сомнением посмотрел на мой живот, но я не хотела откладывать разговор, раз уж Гай готов снизойти до откровенности. Кто знает, когда еще он заговорит со мной искренно?
– Ну как пожелаешь!
Устало вздохнув, Гай указал на кресло и, подождав, пока я устроюсь в нем, сел напротив.
– Она ничего не крала у тебя, Беа, потому что красть было нечего. Я никогда не любил тебя. Ни одного дня, ни одной минуты.
От этих жестоких слов, сказанных неожиданно теплым и сочувственным тоном, я онемела и даже не заметила, что он называл меня не полным именем, а как раньше – Беа.
– Зачем же ты женился на мне? – прошептала я, наконец обретя голос.
Гай пожал плечами и глухо сказал:
– Мне было очень одиноко, когда я ее потерял. Я изнемогал и от одиночества, и от боли утраты. Но надо было как-то продолжать жить, без нее. Я долго думал и решил, что лучший способ забыть Марианну – жениться. Почему бы не на тебе, Беа? Ты хороша собой, твой брат стал моим другом, ты родом из влиятельной семьи, твоя мать была плодовита, а я хотел детей. Но очень скоро я понял, что ошибся, страшно ошибся!
– Во мне? – осмелилась я спросить, чувствуя, как сердце сжимается от боли.
Гай бросил на меня долгий взгляд, и я увидела в его глазах боль, созвучную моей.
– Нет, не в тебе, – хрипло сказал он. – Я ошибся в себе, Беа, в том, что смогу забыть ее. Увы, мне это не удалось, как я ни старался.
– Когда ты до свадьбы вдруг уехал в Ноттингем, сославшись на дела, ты ездил из-за нее? – онемевшими губами спросила я.
Гай невесело усмехнулся.
– Да, я хотел убедиться, что она для него ничего не значит. Слова епископа Гесберта о том, что он опекает ее, меня встревожили. Мне надо было своими глазами увидеть его, поговорить с ним, хотя он не слишком охоч до бесед со мной. Чтобы повстречать его, я углубился в Шервуд, зная, что рискую жизнью.
– И ты его встретил, – утвердительно сказала я. – Встретил, но остался жив.
– Мне в руки попал его племянник, и я прикрылся мальчишкой как щитом. Ради жизни щенка своего брата он пообещал отпустить меня. Я расспросил его о Марианне, и он ввел меня в заблуждение напускным равнодушием, с которым говорил о ней. Я уверился, что они больше не вместе, что он побрезговал ею, и с чистым сердцем вернулся в Лондон, чтобы жениться на тебе и окончательно выбросить из головы все мысли о ней. Но я обманулся его безразличием: уже в ту пору он вновь приблизил ее к себе, и она даже успела понести от него.