«В Марьиной Роще люди проще», – пошутил подполковник Николаев перед выездом на операцию. Поэтому и план военной контрразведки не отличался особой сложностью. Слежку за объектом вели двое местных жителей, работающих на Зыкова. После того, как в магазин зайдет последний из участников сбора (их точное число было известно заранее), один из этих агентов должен был выехать на санях в сторону основного отряда. Его появление являлось сигналом для броска.
Контрразведчики, готовые к делу, коротали время внутри большого конного фургона. Им повезло чуть больше, чем мерзнувшему на козлах старшему агенту Ливенцеву, который по такому случаю до кончика носа укутался в видавший виды тулуп. Ближе к вечеру еще подморозило, но греться с помощью крепких напитков начальство строго-настрого запретило. Второй фургон должен был, почти всё время следуя за первым, кварталом раньше свернуть вправо и зайти в тыл террористам.
Ушакова по его собственной просьбе Николаев включил в первую группу. «Если между нами, то шеф тоже близко», – сказал ему непосредственный руководитель операции. Ждать всегда было труднее, чем действовать, и штабс-капитан мысленно перебирал подробности последних двух с половиной дней.
Версия с тайной монархической организацией не подтвердилась, но на пустом ли месте она возникла? Среди массы бумаг контрразведывательного отдела, которые он изучил, Ушаков не обнаружил ни одной, где хотя бы вскользь упоминалось о чем-то подобном. Сам по себе этот факт не то, чтобы смутил его, но породил легкое недоумение. Выходит, контрразведка в принципе не интересовалась таким направлением?
Настрой полковника Зыкова штабс-капитан успел понять. Но одно дело личный настрой главы отдела, а другое – служебный долг и элементарная необходимость. Или новому офицеру для поручений отмерили только часть информации? Впрочем, и Николаев, кажется, не верит ни в какой заговор монархистов.
Вчера, по дороге из «Эрмитажа» на Страстной бульвар, Ушаков спросил Ольгу, что она думает о влиянии и весе сторонников монархии в правительственных и армейских кругах – не беря, разумеется, в расчет ресторанных болтунов.
– Когда мы наступали на Москву, Деникин запрещал верноподданнические проявления, – ответила тогда Ольга. – Он объяснял это желанием не давать лишний козырь большевистской пропаганде. Антона Ивановича не поняла и крепко невзлюбила часть офицерства, из-за чего приказ главнокомандующего кое-где в войсках демонстративно игнорировали.
– Где именно?
– В Кавказской армии у Врангеля, например. На Петра Николаевича ярые монархисты просто молятся. Вы тоже не знали?