Настоящий Снежный…
Мертвый Снежный.
Совершенно, бесповоротно мертвый.
Ошеломленная своей находкой, я продолжала разглядывать незнакомца. Смотрела на него аж целую минуту, а может, дольше, со страхом, горечью и… каким-то еще странным чувством, которое не могла объяснить даже самой себе.
Он ведь Снежный…
А Снежных точно жалеть не стоит!
Как и переживать, что один из них вдруг стал покойником.
— Хватит, Ливия, на нем лежать! — строго прикрикнула на саму себя. — У тебя важное дело. А мертвецы Снежные вообще не твоя проблема.
Не успела так подумать, не успела подняться, как этот липовый мертвец (ларгов на него нет!) открыл глаза и, притянув меня к себе, грудь к груди… жадно поцеловал.
Так резко и так глубоко, что в меня, казалось, ударил весь холод зимней стужи, все вымораживающие ветра. Я должна была окоченеть, но вместо этого вспыхнула, как свеча от ворвавшейся в комнату вьюги. Голова закружилась…
Сквозь жар и холод, сквозь этот пугающий контраст я почувствовала вытекающую из меня силу. Крохи магии таяли, как искры костра в зимней ночи под напором жестких губ, под властью этого подчиняющего поцелуя.
Собрав в кулак остатки сил, оттолкнула негодяя, ударила кулаком в твердую, будто каменную, грудь, плюхнулась на то место, на которое нежданно-негаданно нашла приключения, а потом, кое-как отодвинувшись, вскочила на ноги.
Из развалин бежала без оглядки, чувствуя, как в груди лихорадочно стучит сердце, как кровь в венах вскипает от гремучей смеси из злости, страха, досады. Видя перед собой голубые как лед глаза, ощущая прикосновения горячих губ и слабость, которая с каждой секундой становилась все сильнее.
И все из-за этого ларга Снежного!
Не знаю, где взяла только силы добраться до дома. Скользнула в оставленную приоткрытой калитку, о существовании которой мачеха, кажется, даже не догадывалась, и, миновав теплицы, толкнула дверь на кухню.
Скорее бы в кровать, под одеяло. Хоть немного согреться, прийти в себя, унять бешеный стук сердца…
Вбежав в кухню, рванулась было к двери напротив, но запнулась, заметив разваливавшегося за столом ларга. Не Снежного, но этого мне видеть хотелось еще меньше.
— И где это мы пропадаем глухой ночью, дорогая сестрица? — Проведя кончиками холеных пальцев сквозь лепестки пламени, дрожащего над свечами, Душан прошелся по мне липким взглядом. — Я ведь переживаю.
Только тебя мне сегодня и не хватало…
Отняв руку от пламени, мужчина резко поднялся. Деревянные ножки стула царапнули пол, и я, не сдержавшись, поморщилась.
Отвратительный звук.
Отвратительный Душан!
— Что же ты молчишь, Лив? — насмешливо спросил он, шаг за шагом сокращая расстояние между нами. — Где можно было пропадать глубокой ночью, заставляя меня беспокоиться?