– Мы неплохо видим в темноте, поэтому нам хватает светящихся растений. Как бы тебе объяснить… Понимаешь, мы ведь по сути своей ночные хищники с острым слухом, Аш, обитающие под песками на протяжении тысячелетий. Здесь привыкаешь верить своим ушам больше, чем глазам. Солнечные лучи почти не проникают в город, поэтому в Барханах царит другой уклад жизни.
– Когда вчера мы блуждали по коридорам, я, если честно, думал, что это из-за позднего вечера так темно, – посмеялся над своей наивностью Ашарх.
– И надеялся, что утром, видимо, солнце каким-то немыслимым образом озарит этот город? – усмехнулась Лантея. – Нет, это обитель вечного мрака. Ходи здесь без меня с фонарем, если не хочешь заблудиться… На самом деле, наш Бархан еще самый светлый из-за центрального входа в город над рыночной площадью. Стеклянный купол днем дает много света. В некоторых подземных полисах хетай-ра нет даже такого.
– Это ведь Третий Бархан, верно? Помню, еще в Залмар-Афи ты говорила, что всего их пять.
– Да, у хетай-ра пять правящих семей и пять городов по их числу. Но главенствует над всеми, конечно, Первый Бархан. На изегоне, местном языке, это звучит как Zceit. Там правит матриарх, которой волей-неволей обязаны подчиняться все остальные правительницы.
Свернув куда-то в сторону, Лантея на ходу ухватила спутника за рукав и потянула его следом. Вдвоем они нырнули в арку и оказались в просторной кладовой, заполненной грубыми каменными шкафами. В помещении не было ни одной живой души и витал приятный легкий запах чистоты. Девушка бесшумно скользила меж полками, забитыми различными вещицами, одеждой, чашами и бадьями, лишь изредка прося своего спутника посветить ей фонарем. Через несколько минут хетай-ра бросила в заплечный мешок свертки с полотенцами и предметами для купания, и развернулась к выходу.
– У меня складывается впечатление, что жизнь здесь устроена чуть ли не лучше, чем в человеческих городах на поверхности, – признался Ашарх, стоило им вернуться обратно в галерею. – Сухо, тепло, растут всякие съедобные мхи, есть источники с водой… Если бы еще не эта вечная темнота, которая превращает ваш полис в каменный гоблинский склеп, то можно было бы сказать, что это просто мечта, а не город.
– Ну так можно в любом месте одни положительные стороны выделить! Надо уметь за красивым фасадом здания разглядеть его затопленный подвал, потрескавшиеся стены и дырявую крышу… А тут все это разваливающееся строение только и держится, что на плечах его жителей, – неохотно пробормотала девушка. – Мы выживаем здесь, Аш. Питаемся всем, что шевелится, и что облюбовало местные камни. Постоянно рискуем оказаться под завалами, когда какой-нибудь из участков подземных тоннелей разрушится или же его прокопают ингуры. Еще и эти твари постоянно роют свои ходы, проникая в Бархан со всех сторон, как зараза… Ничего приятного в этой жизни нет.