Обернулся, чтоб посмотреть на реакцию Яны, а ее и след простыл. Я зашел в комнату и увидел, как она, разместившись на моем кресле перед компьютером, уже уплетает за обе щеки мою курицу.
– Руки-то хоть помыла? – спросил я, присев на диван рядом.
Она молча кивнула.
– А почему мама такая загоревшая, а ты нет? – поинтересовался я. – Ты не ездила с ними что ли в Турцию?
Яна молчала. Молчала и ела.
– Ладно, не отвлекаю, – усмехнулся я и направился на кухню, чтоб наложить себе курицу и наконец-таки ее съесть.
Забавная эта Яна. Мы с ней довольно мало общаемся. Но каждый раз, когда ее ко мне привозят, она неохотно идет на контакт. Хотя знает, что я ее сводный брат.
Когда я вернулся в комнату с четким намерением все же попробовать свою курицу, Яна уже вычистила тарелку и потянулась к бутылке пива, стоявшей на том же столе.
– Куда?! – одернул ее я. – Рано тебе еще. Дай-ка сюда.
Я взял из рук Яны пиво и, прищурившись, посмотрел на нее, изображая недовольство.
– Я загорать не люблю, – сказала она, отвечая на мой предыдущий вопрос, и гордо отвернулась обратно к компьютеру.
– М-м-м, – ответил я.
Появилось такое дурацкое ощущение раздражения. Как будто все меня сегодня хотят вывести из себя. Как будто я не могу найти себе места. Нет, состояние нормальное. И я даже не злюсь. Просто не спокойно.
Я постоял, держа в руках бутылку пива, а потом, сам не знаю зачем, начал ходить по комнате. С пивом в одной руке и тарелкой – в другой. Нужно было что-то сделать. Не знаю, что, но что-нибудь, чтоб это беспокойство ушло.
– Яна, – сказал я резко, получилось даже резче, чем рассчитывал, я как будто крикнул на нее, – почему ты такая бука?
Она не ответила и даже не повернулась. Я подошел к компьютеру, демонстративно поставил тарелку и пиво на своей единственный стол, навис над Яной и дал себе две секунды, чтоб сбавить обороты. Я попытался успокоиться и даже наигранно вежливо попросил Яну встать с моего стула и дать мне, наконец, поесть в собственной квартире в собственный выходной собственную, мною с таким трудом приготовленную, курицу.
Не знаю, что меня начало так раздражать. Но даже тот факт, что я чувствовал раздражение сегодня, хотя не чувствовал его очень давно, меня раздражал еще сильнее. И, скорее всего, виновата не Яна и не падающая как снег на голову мама, не Алиса, обокравшая меня сегодня на ползарплаты, не дурацкая жара, а… А не знаю, что. Я раздражен! Просто так раздражен.
Я раздраженно сел и начал засовывать в рот курицу, жадно глотая. В какой-то момент, примерно на половине съеденного, я увидел со стороны, как выгляжу сейчас. Мне четко представилась Яночка, сжавшаяся на диване, совершенно не понимающая, за что ей такое наказание, и, что она сделала не так. Увиделся я, по-свинячьи поедающий жирную курицу, даже не чувствуя ее вкуса. А я так мечтал почувствовать этот вкус сегодня. Целый день мечтал. А теперь не могу. Он притупился.