Возникла пауза. Мы проходили мимо светящегося торгового центра, главной достопримечательностью которого был «Магнит». Я старался не постукивать зубами от холода и думал, как хорошо было бы попасть уже в теплое помещение или хотя бы застегнуться. Мимо этого торгового центра я постоянно хожу. И за тот год, что он тут стоит, его фасад успел уже прилично надоесть. Простецкое такое получилось здание, дешевое. Иногда я даже думал, что, наверно, в деревнях такие же строят. Тут и бабушки иногда появляются с цветочками или носочками на продажу. Усаживаются в ряд и устраивают мини-рынок прямо возле входа. Потом, видимо, их разгоняют. Но спустя время старушки снова приходят на свой пост. И так по кругу. Сегодня их не было. Даже хорошо. Я бы, если честно, в такую погоду на улице сидеть никому не пожелал. Хотя, бабушки эти морозостойкие такие… Их тут и зимой парочку раз было видно. В такие моменты проходишь и, даже если тебе ничего не надо, все равно хочется у них что-нибудь из жалости купить. Сидят же, бедненькие. Мерзнут. Мурашки пробежали по моей шее и рукам от очередного порыва ветра. И вдруг Алиса снова заговорила:
– Видишь тех девочек? Да-да, вон тех, что раздают листовки возле магазина. Что ты видишь?
– Эм-м, – замешкался я. – Да обычных девочек-подростков. А что?
– А я вижу, с одной стороны, счастливые детские годы, радость от проведения времени с подружкой. Вижу их счастливые здоровые семьи. Рисую себе, что это подработка по их собственной инициативе, послешкольная забава, чтоб скрасить скучные деньки. Мне хочется верить, что им вовремя и неплохо платят. Что рабочий день не длинный, и они не устают. Что они сейчас придут каждая в свой дом, прогулявшись после работы вместе, потому что живут рядом, и будут кушать ужин каждая со своей семьей.
– Ничего себе как ты подробно обрисовала…
– Да, таков мой писательский мозг. – она улыбнулась и немного повела головой вверх как будто гордится своими словами. – А что еще хуже, так это обратная сторона – мой другой взгляд. Под ним видно рабский детский труд за копейки в плохую погоду, взрослых, которые хорошенько наживаются на малолетках, родителей, которые не в состоянии обеспечить своих детей, поэтому им приходится самостоятельно с малых лет зарабатывать себе на одежду, которую не придется донашивать за старшими. Или же родителей, которым все равно на то, чем занимаются их дети. Детей вижу уставших, разбитых, натянуто улыбающихся прохожим, потому что тетенька начальник сказала улыбаться, иначе не заплатят. И вот они стоят, улыбаются… и боятся.