Вечером мы снова встретились со Светой на крыльце. Дни теперь летели быстро. И рабочее время для меня как будто становилось одним быстрым сном, от которого хочешь скорее избавиться и проснуться. А вот для Светы, похоже, этот день стал бесконечно длинным мучением. Как ни посмотрю на нее, все грустная сидит и временами злая. Ей даже работы сегодня не давали. Видимо, Маша подговорила администратора, чтоб Светку на сегодня оставили в покое. Хоть какой-то от этой Маши толк. Теперь я сам разговор начинать не стал. Мало ли опять раны разворошу. А Света вся кипела.
– Не хочу я домой ехать. Хочу смыться куда-нибудь, исчезнуть. Чтоб вот он приехал, а меня нет. Поволновался чтобы. А то совсем меня не ценит.
Она драматично смахнула волосы назад и добавила:
– Козел!
– Сильно ты на него обиделась…
– Конечно! Мне так больно, ты не представляешь. Вот прикинь, живешь ты с человеком много лет, думаешь, что знаешь его, думаешь, что он семью хочет и тебя ценит. А он… Скот! Знаешь, что?
– Что?
– А поехали в бар какой-нибудь посидим? Сегодня же пятница.
– Свет, я не думаю, что…
Тут я завис. Ищу ли я отговорку, потому что сам в тайне хочу увидеться с Алисой или же реально считаю, что это не самая лучшая идея ей ехать в бар в таком состоянии? Хотя, какая разница. Так и так я с ней не поеду. Мне ее, конечно, жалко. Но на такие случаи есть подруги.
– Это очень плохая идея. Мне было бы больно, если б я узнал, что моя жена (будь она у меня) выпивает в баре с каким-то коллегой.
– Так я и хочу, чтоб ему было больно. Хочу, чтоб он поволновался.
– Сама-то себя слышишь? Нет. Езжай вон лучше с Машкой, – я сказал это очень громко и серьезно. Даже сам удивился такой своей интонации.
– Хреновый из тебя друг, Андрей.
– Потом спасибо скажешь.
Она пошла обратно в салон, а я, будучи уже одетым и собранным поплелся тихонько к автобусной остановке. Света однозначно испортила мне настроение. Но никто и не говорил, что быть хорошим человеком – дело легкое. Я всю дорогу размышлял над их ситуацией и понял, что это абсолютно бесполезно. Свету вообще никто понять до конца не сможет. К тому же я не женщина, чтоб знать, что такое этот материнский инстинкт. Я успокоил себя, что все сделал правильно. И что мне хотя бы от ее мужа потом не прилетит. Он парень крепкий. Куда мне с ним в драку? Как врежет, потом неделю с расшибленной челюстью ходить буду. Нет, нет, нет. А Света… Да что Света? Кто ж этих женщин поймет? Пообижается и отойдет потом. Я сделал правильно. Благородно!
В кофейне меня встретила взглядом та улыбчивая бармен, позитиву и доброжелательности которой я удивился в прошлый раз. Так как она новенькая, ее имени я еще не запомнил и судорожно начал рыскать глазами по блузке в поисках бейджика. Блузка у нее была прозрачная, из очень легкой ткани, еще и с вырезом не маленьким. Из этого выреза вызывающе торчала грудь третьего или четвертого размера. А еще она сама по себе была невысокого роста, ниже даже меня. И ее бюст только слегка нависал над барной стойкой. Мои большие задумчивые глаза, опущенные на него, были расценены ею как попытка попялиться на женские достоинства. И, когда она это заметила, то в лице сразу же изменилась. Она наклонила голову на бок, сделала максимально осуждающий взгляд и застыла в такой позе, ожидая моих дальнейших действий. От ее былой доброжелательности не осталось и следа.