Сердце бабахает где-то в горле. Слышно ли его преследователю?
Треск валежника. Он близко. А вот топчется у входа. Что-то обжигает сетчатку жертвы. Фонарик! Её спина непроизвольно вжимается в земляную стену с торчащими корнями.
В руках и ногах — покалывание. Это начинается приступ. Если он дойдёт до пика, Мирра из города Мирного станет самой лёгкой добычей этого охотника. А тот всё ещё медлит. Чего ждёт?
Ни преследователь, ни его жертва не ведают, что в это время на верхнем этаже «Голубятни» распахивается балконная дверь и под тёмный купол неба выходит дама с сигаретой, которая призвана восстановить душевный баланс.
Местный храм, прихожанкой которого является дама, официально закрыт для посещений. Но службы продолжаются. А как только что стало известно даме, на них присутствуют некие лица, так сказать, особо приближённые к настоятелю.
Грустные размышления прерываются пронзительным свистом. Это куражится пьяный сосед снизу. От неожиданности нервная прихожанка от роняет сигарету. Та летит, пронзая мрак снопом искр.
А тем временем под рельсами заброшенного схода идёт уже вторая стадия — одеревенение конечностей. В финале будет статуя.
Охотник прикидывает, как лучше выкурить добычу из этого логова, не подозревая, что она практически в его руках. Потому что готова выбежать навстречу острому наконечнику и…
Слышатся трубный звук сирен. На Озёрную выезжают пожарные.
А всему виной — дамская сигарета, упавшая на обшивку старого дивана на заднем дворе «Голубятни».
МИРРА ИЗ ГОРОДА МИРНОГО
Недовольный бубнёж. Тяжёлые подошвы подминают дёрн. Он уходит?
Пытаюсь разжать скрюченные пальцы. Сначала дышу на них, потом облизываю. Чувствительность остаётся. Значит, приступ не достиг пика. Как сказал бы доктор, купирован. Скорее всего ещё действуют прописанные им лекарства. Но у них имеется побочка. Из деревянных ноги становятся резиновыми. Гнутся во все стороны. Идти нормально не получается. Так что к моему появлению пожар успевают потушить. Вижу дядю Колю, объясняющегося со старшей по дому. Всё происходит как в кино при замедленной съёмке.
В окнах нашей секции горит свет. Поднимаюсь на свой этаж. Тётя Оля сидит на кухне и что-то читает вслух.
Неправильный прикус делает её подбородок заметно выпирающим. Но милостивая природа компенсировала изъян роскошными льняными волосами. Тётя Оля, сознавая, что волосы — единственная нить, связывающая её с молодостью, не доверяет их фену и сушит, распустив по плечам. Процесс этот не скорый, а потому обладательница роскошной гривы что-то репетирует. До меня доносятся строчки: