— Вас это не насторожило?
— У меня в работе имелось ещё пара дел. К тому же… Там было всё… не подкопаешься.
— И всё-таки вы сомневались.
Здесь Педай, как явственно помнил газетчик, постучал по столешнице сцепленными пальцами.
— В показаниях Кузюткиной не было ни единого противоречия.
— А вас не смутила последняя жертва? — Снова услышал Адаев свой голос.
— Что с ней не так?
— Это атлетически сложенный мужчина, способный скрутить в одно мгновение не только немолодую уже женщину, но и дюжего мужика. То есть у Капли, то есть у Капитолины не было ни одного шанса.
— Вот именно!
Адвокатские пальцы расцепляются и синхронно ударяют по подлокотнику кресла. По прежнему опыту газетчику известно: чем более весомые факты представит интервьюируемый, тем больше пальцев будет задействовано в этом стаккато.
— Может, она таким образом хотела… — Окончание фразы повисло в воздухе. Но лишь на мгновение.
— Намёк понят: если б она хотела положить таким образом конец своим преступным действиям, она бы поставила этого гражданина, к слову, генерального директора обслуживающей кампании «Чистый дом», в конец списка намеченных жертв. — Последовала пауза.
— Тарас Иванович, а может быть такое, что на директора Кузюткина в действительности покушалась, а на остальных…
— Меня эта мысль посещала. — Теперь пальцы Педая легли на колени, препятствуя отбиванию ритма. — Но в процессе бесед с жильцами я вышел на свидетеля, чуть не ставшего очередной жертвой.
— Его имя фигурирует в материалах дела?
— В том-то и дело, что он не стал писать заявления. По каким-то своим, не до конца ясным, причинам.
— И что он поведал?
Кузюткина в маске Греты Тунберг замахнулась на него молотком для отбивания мяса, но ему удалось увернуться и даже сорвать маску.
— Вы назовёте его имя?
— Простите, Вилен Владимирович, дал обещание не разглашать.
— А чем провинился этот аноним перед воинствующим «гринписом»?
— Свалка на заднем дворе. Мужик собирает всякий хлам.
— С какой целью?
— Видимо, надеется извлечь из него какую-то пользу.
— По-моему, это болезнь.
— Она называется «нищета».
Вилен Владимирович выключает запись. Аргументы звучали весомо. И всё-таки…
Имелся один эпизод. С псиной, которая не лаяла. Его он откопал, когда беседовал с жильцами общежития в ходе журналистского расследования. Один из них, ежедневно выходивший на скандинавскую ходьбу, поведал следующее.
— Я совершал свой обычный маршрут вокруг озера, когда заметил двоих. Один был-тот парень, который не сортировал мусор. А другой, вернее, другая- в маске этой девчонки. Так вот моя псина, удивительное дело, рванула к Маске. А ведь она нашу уборщицу побаивалась и всегда встречала её лаем. А тут вдруг взяла и растянула пасть в улыбке.