— Женьке уже давно плевать на то, что я делаю. Беспокоится он только для виду.
— Тогда я обещаю тебе незабываемую ночь, — улыбнулся фаерщик.
Они стояли на краю крыши и смотрели вниз, такие далекие и близкие. Они могли бы полюбить друг друга. Но любили лишь свое искусство и свой город — таинственную Верену, лежавшую между двух рек и трех холмов. Новый город, населенный обычными людьми и теми, кто мечтает о странном — о Шаолине или Саббате. Старый город с загадочной историей, населенный карликами поутри, призраками и псоглавцами. Эти двое узрели оба его лика и беззвучно благодарили судьбу.
Они крутили светодиодные пои и даблы и снова чувствовали себя живыми, потому что жизнь — это и есть вечный круговорот.
Они сидели на крыше, смотрели на розовеющее небо и слушали Виктора Цоя, песню «Последний герой». Одни наушники, одна цель, одно искусство. Фаерщики и сами стали в ту ночь последними героями.
Ночь коротка, цель далека,
Ночью так часто хочется пить,
Ты выходишь на кухню,
Но вода здесь горька.
Ты не можешь здесь спать,
Ты не хочешь здесь жить.
Ты хотел быть один,
Это быстро прошло,
Ты хотел быть один,
Но не смог быть один.
Твоя ноша легка, но немеет рука
И ты встречаешь рассвет
За игрой в «дурака».
Утром ты стремишься скорее уйти,
Телефонный звонок,
Как команда «Вперёд».
Ты уходишь туда,
Куда не хочешь идти,
Ты уходишь туда,
Но тебя там никто не ждёт.
Доброе утро, последний герой,
Доброе утро тебе и таким, как ты,
Доброе утро, последний герой,
Здравствуй, последний герой.
На следующую тренировку Ким опоздала. Еретик неожиданно почувствовал себя плохо и жаловался на боли в руке. Ким была так погружена в свои раздумья о призраках, что даже не удивилась этому. Она лишь дала парню обезболивающую таблетку и помогла лечь.
— Может, ты не будешь сегодня крутить? — спросил тот.
— Надо, — пожала плечами девушка. — Чем раньше я вспомню все, тем скорее меня будут брать на заказы. Как говорит Асмодей, за огонь хорошо платят. А лето — пора свадеб. Мы должны стать самым востребованным огненным коллективом в Верене.
Еретик молча отвернулся к стене. Ким влезла в свои любимые камуфляжные штаны с толстовкой и, даже не попрощавшись, отправилась на тренировку.
В зале царила непривычно благожелательная атмосфера. Ингрид возлежала на гимнастическом коврике, крутя на стройной ножке обруч. Ее некрасивые желтые глаза блестели, темные волосы были связаны в пучок, грудь прерывисто поднималась под розовой майкой. Девушка напоминала разнежившуюся пантеру.
Чайна с Асмодеем разучивали номер с даббл-стаффами. Они смеялись и шутили друг над другом, указывая на ошибки.