Вернулась Ким затемно. Уже подходя к дому, почувствовала что-то неладное. У девушки участилось дыхание. Дрожащими пальцами она попыталась набрать номер Еретика, но тот не отвечал. Видимо, заснул или заигрался в «Доту», сидя в наушниках.
А затем Ким ощутила знакомый пронизывающий холод.
— Нет… — пролепетала она, когда в двадцати шагах возник призрачный образ.
И тогда Ким все поняла. И снова набрала номер. На этот раз Асмодея:
— Нам надо встретиться. Это срочно!
— Ну… хорошо, давай в пабе «У старого ирландца», — протянул фаерщик с едва заметным недовольством.
— Нет! Только в твоем доме, в твоем нелепом домишке! — истерично выкрикнула девушка.
— Но… Чайна со мной, и мы отдыхаем.
— Да плевала я на ваши пьянки, — жестко сказала девушка. — Дело касается тебя напрямую. Я смотрела на ваши лица, когда показывала снимок с призраком. Все испугались и удивились, но не ты! Ты его узнал!
— Так, жди, через полчаса за тобой заедем, — мгновенно оценил ситуацию парень.
Ким открыла дверь ключом и увидела спящего Еретика.
— Ну и сволочь же ты, даже не проснулся, — проворчала она. Затем, скинув одежду, встала под душ. Наслаждалась горячей водой и постепенно успокаивалась.
— Ты расскажешь мне правду. Всю целиком. Потому что недомолвки и утаивания не намного лучше лжи, — пригрозила Ким кому-то. Насухо вытерлась полотенцем, надела толстовку, похожую на гигантский баклажан, широченные штаны и берцы. Затем пригладила пальцами ежик волос.
«Может, накраситься?» — подумала девушка, но эта мысль показалась настолько глупой, что она рассмеялась. Ким часто принимали за мальчишку и ей, стремившейся к серости и незаметности, это льстило.
«Я буду самой мужиковатой фаерщицей на свете», — решила Ким с едва заметной грустью.
Когда девушка вышла из дома, Асмодей и Чайна ее уже ждали. Всю дорогу Ким хранила молчание.
А в доме предков Заратустры бесцеремонно попросила фото его прадедушки, даже не притронувшись к чашке белого чая. Его заботливо приготовил Чайна, чтобы Ким немного пришла в себя.
— Да, это он, Ницшанец. Но я не уверена. Фото слишком старое, — сделала вывод девушка, глядя на фото молодого мужчины в солдатской шинели.
— Что? Ты хочешь сказать, что тебя преследует призрак моего родственника? — удивился Заратустры.
— Именно. И он хочет что-то нам сообщить. Может, ты что-то задумал… нехорошее?
— Да, Ким, ты права, я задумал нехорошее, — мрачным голосом произнес Асмодей. — Я мечтаю, чтобы мне контрабандой привезли из Китая запрещенные виды пуэра, от которого впадаешь в наркотическое опьянение. Больше вроде никаких противозаконных действий совершить не планирую.