Сердце замирает при одном только предположении, что все же любит. Возможно ли?
Нет, Глеб. Тормози. Если бы любила, не смогла бы в глаза смотреть, пока не призналась бы в предательстве. А она… По ходу, игнорирует все мои благие намерения!
До скрежета сжимаю зубы, чувствуя, что мне снова становится хуже. Надо успокоиться. Еще не хватало свалиться на собственной свадьбе.
— Согласны ли вы, Золотов Глеб Витальевич… — мерно начинает регистратор.
— Согласен-согласен! — рявкаю в ответ. — Давайте уже побыстрее закончим этот цирк!
Женщина перед нами передергивает плечами, явно едва удерживаясь от ответной отповеди, но все же кивает. Не зря я кучу бабок за эту внеплановую свадьбу отстегнул.
— Объявляю вас мужем и женой. Можете поцеловать…
Хватаю Аню за руку и вывожу из зала торжеств. Слишком сложно разыгрывать жениха и невесту, когда один из нас даже не пытается искать компромисс. Что ж… сама себе яму роет!
У выхода ждет Витек, который тут же бросает на Аню укоризненный взгляд. Пошел к черту! И без тебя тошно! Мало было запретить ему с ней говорить. Надо было еще и запретить смотреть!
Распахиваю перед Аней дверь машины и, обойдя внедорожник, опускаюсь на сиденье рядом. Прикрываю глаза и откидываю голову на спинку. И что прикажете мне теперь делать? Первоначальный план выполнен. Нашел. Женился. Что дальше? Как продержаться несколько месяцев? Хочу ее до дрожи. Так, что аж жилы тянет.
Едва не вздрагиваю, когда моего плеча касается острый подбородок и нежный голос почти шепчет:
— Снова злитесь?
Устало открываю глаза и бросаю взгляд на межсалонную перегородку, что все еще опущена. Еще не хватало, чтобы потом сплетни пошли, что я слишком много позволяю предавшей меня девице. В моем мире слабости непростительны, и Аня стала хорошим напоминанием об этом.
— Разве я давал разрешение открывать рот? — выдавливаю сухо. Связки будто парализовало.
— Кажется, немного раньше вы были вовсе не против, — лукаво усмехается она.
Шумно сглатываю и нервно дергаю галстук, ослабляя узел. В брюках тут же пробуждается воспоминание о том, насколько я был не против ее открытого ротика. Черт! Да она точно издевается!
— Ты мне голову задурила, — сдавленно говорю я. — Больше не смей… подобного…
Она словно нарочно скользит по розовой губке языком, привлекая мое внимание к своему рту и мешая сконцентрироваться на злости. Ладони горят от желания прикоснуться к нахалке.
— …повторять, — наконец выдавливаю я охрипшим голосом, который выдает меня с потрохами.
Чувствуя собственное бессилие, откидываюсь на спинку сиденья. Цепкие пальчики тут же ложатся на мою грудь и осторожно сжимают чертов галстук.