Опускаю Невеличку на свою кровать и заползаю коленями на простыню, нависая над недовольной обнаженной девушкой. Она бесцеремонно разворачивается подо мной и прикрывает глаза, мол, спать собралась. Усмехаюсь и бездумно наклоняюсь, целуя острое плечико.
Аня дергается и устремляет на меня недоумевающий взгляд.
— Ну что ты так смотришь, будто дыру во мне прожечь пытаешься? — не выходит раздраженно, голос охрип, выдавая меня с головой. — Я же тоже человек.
— Вы — не человек, Глеб Витальевич, — язвительно шипит в ответ она. — Волк бестолковый, которому только кусаться и размножаться подавай!
Я бы посмеялся, но она упирается мне в грудь кулачками и пытается оттолкнуть. Не чувствую. А потому наклоняюсь ближе, желая снова уловить ее цветочный аромат. Но Аня, видимо, всерьез намерена лишить меня этого скромного удовольствия. Выкручивается и пытается сползти между моих ног с кровати.
Ловлю, стискивая ее запястья одной рукой и подтягивая за талию обратно — второй. Воинственно настроена, вон как бьется. Да толку…
— Тише, птичка. — Я прижимаю извивающуюся девочку к своей груди. — Я понял. Переборщил сегодня.
Опускаюсь на кровать рядом с Аней, продолжая стискивать ее в объятиях.
— Объявляю временное перемирие, — шепчу спасительное для нас обоих, и Невеличка замирает, прислушиваясь. — Ради Златы. Так или иначе, в ближайшие несколько месяцев нам придется существовать под одной крышей. Так что предлагаю установить удобные рамки наших взаимоотношений.
— А потом? — Она поднимает на меня невинные глаза, требуя незамедлительного ответа.
Не стоило мне опустошать ту бутылку. Не знаю, что я должен ей сейчас сказать. Я сам не понимаю. Мысли в кашу. Еще слишком рано, чтобы что-то обещать. Сначала разберусь с компроматом, тогда и можно будет выдвинуть хоть какой-то вердикт.
Невеличка кивает, будто удовлетворившись долгими секундами моих сомнений. Должно быть, для нее это действительно прогресс. Ведь еще утром я без промедления сообщил, что избавлюсь от нее, как только она родит мне дочь.
— Раз уж ты сам заговорил о рамках… Никаких баб, — тут же берет быка за рога Анюта. — Пока я твоя жена, даже не вздумай унижать меня подобным образом!
Ух, вы только посмотрите на это?
— Что-то еще? — предлагаю я высказаться своей неожиданно властной супруге.
— Нет. У меня только одно требование, — уверенно заявляет она.
— Хорошо, — удивленно отзываюсь я. В счет этого перемирия она могла попросить столько всего… Но ее интересует только моя верность. — В таком случае ты же догадываешься, какое требование я выставлю в ответ?