— Доброе утро, проснулась? — спросила я Аллу Дмитриевну, как только она открыла дверь.
— Доброе, деточка! Да, мультики смотрит. Заходи! — я шагнула в квартиру, где всегда пахнет уютом и любовью. Вспомнился бабушкин дом и её пироги с вишней, которую я не люблю, и она всегда пекла для меня отдельно с грушами. И как я ругалась на брата, что он ест мои пироги. Где это беззаботное детство?! — Смотри кто к нам пришёл! — сказала соседка, когда мы зашли в гостиную.
— Мама! — крикнула моя малышка и ринулась ко мне.
— Привет, милая, — как мне нужны были объятия того, кто любит безоговорочно. — Ты хорошо себя вела? — спросила я дочь, убирая волосы за ушко.
— Очень хорошо, — ответила за неё Алла Дмитриевна с добродушной улыбкой.
— Мамочка, ты ведь знаешь, что я хорошая, — знаю, конечно, знаю, моя девочка.
— Ты — самая лучшая. Идём домой? — она кивнула, и я взяла её на руки.
— Мама, я взрослая! — возмутилась дочь.
Все вы в этом возрасте взрослые, но я не отпущу её сегодня из своих объятий.
— Будем завтракать? — спросила Мию, усадив её на специальный детский стульчик.
— Будем! — твёрдо сказала она.
Достала молоко и свежие ягоды из холодильника, чтобы сварить дочери кашу. Подпрыгнула на месте от неожиданости, когда зазвонил телефон. На экране высветилось имя моей подруги Вики.
— Да, Викусь, — взяла трубку и включила дочке мультик.
— Куда ты пропала? — недовольным голосом начала подруга. — Ни слуху ни духу! Кто так делает? — тот, кто стриптизёршей стал по щелчку пальцев одного «хорошего» извращенца.
— Прости, накопилось как-то всё, — виновато ответила я и поставила молоко на огонь.
— Накопилось у неё, — я чётко вижу, как она сейчас головой качает. — Поехали в торговый центр, и ты мне расскажешь, что у тебя там стряслось. И дети поиграют, и мы отдохнём. Я отказов не потерплю, — я и возразить не успела.
— Хорошо, давай через два часа встретимся, — договорилась с Викой, и мы попрощались. — Поедем мороженое есть с тётей Викой и Лизой? — спросила я Мию.
— Да, да! — радостно захлопала она в ладошки.
Через два часа мы сидели в детском кафе за столиком и уже смогли говорить открыто.
— Так, я тебя слушаю, — строгим голосом сказала Вика.
И я выложила ей всё как на духу. Глаза подруги становились всё больше и больше с каждой сказанной мною фразой. А мне стало легче, давно надо было с кем-то поговорить по душам.
— Ты должна на него заявить! — громко сказала она и с грохотом поставила чашку с кофе на стол. — Нельзя так этого оставлять!
— Да какое заявить, Вика! — конечно, я об этом думала. — Ты думаешь, на таких, как он, есть управа? — знаю, что нет, но всё же положительный ответ жду, хоть иллюзий построю.