Она улыбнулась:
— Так и есть, дорогой, именно так все и есть.
— А я все равно чувствую себя лишним в этом мире. Как будто правила изменились — а я так и остался… и не понимаю новых.
— Ну что ты, дорогой!
— Нет, Лэйси, что-то происходит… но что?.. Я чувствую, но не могу объяснить — все как будто такое же, как было, а все-таки… Посмотреть даже на нас с тобой! Вспомни: раньше мы всегда были заодно, всегда понимали друг друга с полуслова и придерживались одного мнения… а теперь, милая, ты как будто ускользаешь от меня. И весь мир вместе с тобой — привычный и понятный мне мир. Я совершенно потерян и не знаю, что делать, как его сохранить…
— Но-но-но, дорогой! С чего вдруг такие разговоры?.. Я тут, с тобой, держу тебя за руку — никуда и не думаю ускользать! — она засмеялась.
— Я знаю о твоей шкатулке в гостиной за креслом, — сказал он серьезно.
Она перестала смеяться.
— Не бойся, я не собираюсь отнимать ее у тебя, дорогая… но я не понимаю, почему ты так часто ее открываешь. Я не нахожу никакого разумного объяснения… Я не понимаю тебя теперь…
— Дорогой мой… — она не знала, что сказать.
— Не только тебя, милая. Я не понимаю других и не могу объяснить, что происходит с ними сейчас… Я не понимаю первого зама и все, что он говорит, — и всегда не понимал, еще когда он говорил все это только нам с тобой, — но я вижу, что некоторые, даже многие, понимают и им нравится... Иначе почему он до сих пор занимает свое место?.. Кто-то его понимает, но не я… какую такую красоту он разглядел в снах, зачем летать на дикарскую планету, когда у нас всего гораздо больше и лучшего качества, кому нужно тратить время на эти… как их… художественные истории или как там, когда есть своя жизнь? Это все необъяснимо с точки зрения здравого смысла, неправильно, милая, совсем не так, как было у нас раньше. Должно быть по-другому…
— Ллойд…
— А недавно я заметил, что перестал понимать даже себя, милая… чем больше я хочу его забыть, тем навязчивее мои мысли о нем… Дело даже не в том, что он сейчас мелькает в каждой газете, да в каждом выпуске новостей… Нет, Лэйси, я точно помню его не поэтому, но почему — не могу сказать… Это совершенно противоестественно, дорогая, я давно уже должен был его забыть… не понимаю, почему ты его любишь, не понимаю, почему я его помню… наверно, свихнувшийся мир сумел распространить свое тлетворное влияние на всех нас помимо нашей воли… Как защититься?
— Дорогой… я… я думаю, тебе никак не стоит защищаться. В этом же нет ничего плохого!
— Есть, Лэйси, есть! Это противоречит всем законам…