В следующих комнатах всё повторилось. Никакие предметы не вызывали подозрения и не бросались в глаза. В шестой комнате у него начали сдавать нервы. Он скинул со стены телевизор, разбил лампу и сломал шкаф. Схватил чайник, стоящий на тумбочке, и запустил его в картину, висевшую на стене. Произведение искусства покачнулось и упало с крючка на пол. Взору юноши предстал символ, скрывавшийся до этого за картиной. Он отдалённо напоминал рога оленя, но грубые черты отогнали эту ассоциацию. Андрей провёл пальцем по нему. На коже остался след. «Сажа» – мысленно проговорил юноша. Он взял одеяло с кровати и стал тереть символ, пока от того не осталось только пятно, равномерно размазанное по стене. Проделанная работа удовлетворила его, и он поспешил осмотреть другие комнаты.
Всего он стёр примерно 15 символов, разбросанных по помещениям отеля. Осталось осмотреть лишь один коридор, в который удалилась старушка оформлявшая их.
Находясь в панике, юноша уже бывал в этом крыле. Он мало чем отличался от предыдущего, если не считать усилившегося запаха ладана.
После уничтожения пяти-шести символов, он подошёл к последней двери. На ней не было номера и никаких рисунков вокруг. Он дернул ручку, но дверь не поддалась. Молодой человек прижался к ней ухом и впервые за долгие часы пребывания в этом помещении он услышал звуки. Из-за двери раздавалось тихое, монотонное пение.
Это было не тем пением, которое приятно слушать, в этом было что-то зловещее. Он не понимал слов, но они вызывали сильное беспокойство. Чем дольше юноша продолжал слушать, тем больше нарастала тревога.
Андрей несколько раз ещё дёрнул ручку двери, но это не дало никакого результата. Он сбегал за ключом на стойку регистрации, взял неподписанный и открыл дверь.
В комнате было довольно светло. Вместо привычного электрического света, здесь горели сотни свечей. Большую часть комнаты занимал алтарь. Он был гладкий, весь покрытый чёрным мрамором. В центре комнаты был нарисован тот самый символ, который юноша так яро уничтожал, внутри него на коленях стояла пожилая дама – портье, а на самом алтаре лежала его возлюбленная. Глаза её были закрыты, казалось, она спит.
– Ирина – оторопев от увиденного проговорил юноша. В комнате всё стихло.
– Пришёл, таки, пришёл наш принц. Слышишь, девочка? Спасать тебя сейчас будет, да вот только поздно уже. Она уже наша! Глашатой кушать нужно, Глашатая вас не отпустит. Сегодня её очередь обедать – прохохотала старуха, не поднимаясь с колен.
– Не поздно, я уничтожил все печати, теперь мы можем уйти! – в надежде прокричал Андрей.