– Нет, – раздался мрачный голос рядом. – Просто я здесь.
Андрей повернулся к ним и посмотрел пустыми глазами, радужки из серых сделались молочно-белыми. За ним развернулась настоящая бойня, и трое шахматистов, похоже, справлялись. Но с убийцей зашел еще один – молодой и очень приятный лицом паренек, который с тем же беззаботным видом прыгнул в сторону махающей руками, ногами и табуретки кучи. Он почти дотронулся до Ника, но Базука успел быстрее – он отшвырнул парня в другую сторону, наполняясь такой злостью, которой за всю свою жизнь не испытывал. Разделка этой скотины останется ему. И надвигался теперь на противника с одной целью: убивать.
– Стой, Захар! – молодой человек слегка приподнял руку, как волшебник изящно взмахнул пальцами.
Ноги Базуки застыли в полушаге, он едва не полетел кубарем вперед. Поймал равновесие и уставился на мразь, которую некромант называл Кириллом. Он не мог дальше двигаться, как бы того ни хотел. Видимо, даже короткого прикосновения, когда он его откидывал, хватило, чтобы упустить контроль над телом и сознанием.
– Я хочу, Захар, чтобы ты их остановил, – распорядился шатен. И как-то не особенно спешил, если учесть, что лицо его друга уже успело пару раз хрустнуть. – Убей их всех. Начни с девки.
Захар повернул голову и мутным взглядом уставился на затылок Веры. Сжал кулак. Андрея больше нет, потому даже слабая сила Антидота не действует. Но некромант ему многое рассказал. А еще говорят, что алкоголь вреден. Во время той попойки Базука услышал, что их силы неравны и никогда равными не будут. И потому прямо сейчас он подойдет к Вере сзади, схватит ее поудобнее и свернет тонкую шею. Наверное, это и есть месть за Агату. Или эти придурки просто так развлекаются, потому что и после убийства всех друзей Захар не забудет, кто вынудил его это сделать. Они серьезно просчитались: Базука не сдастся, не простит, не тем характером наделила его природа, чтобы обратиться в послушную овцу. Или его могут силой заставить?
У него нет шансов избежать приказа, кроме единственного. Он с большим трудом закрыл глаза и сосредоточился. Темнота всегда в нем была, но с каких-то пор она сделалась комочком черноты – ее надо разыскать, развернуть и отпустить на волю.
Парень напротив почти ласково убеждал:
– Давай же, Захар. Не знаю, сможем мы с тобой найти общий язык или нет. Но ты зря думаешь, что останешься тут довольным и счастливым – после того, что вы успели нам сделать. Вы же ничтожества! Мы пытались вытащить тебя из этой серости, но ты со своими дрессированными козлятами сумел доставить нам кучу проблем. Потому давай уже, сжигай последние мосты, после чего я хотя бы посмеюсь.