– Мафия? – спросил Иван Иваныч. – Или сам машину ремонтировал?
– Мафия, – был ответ. – И насчет ремонта тоже не исключено.
– Вот еще одной головной болью меньше, – сказал Сорокин, вернувшись с колпаком от колеса.
Вика взял у него колпак.
– Застрахован? – сочувственно спросил Иван Иваныч.
– Нет, не успел. Костю дождемся и пойдемте на речвокзал, – сказал Вика.
– Ну, я пошел, у меня еще дела в прокуратуре, – сказал Сорокин. – С деньгами не тороплю, все понимаю.
– Иди, иди.
– Я вас нагоню.
– Можешь не торопиться…
Не в пример прокуратуре, а на речвокзале его не жаловали.
Как раз в это время участковый Костя трудился в кабинете у следователя над ходатайством, в котором описывал жизненный путь Виктора Серова. Дело было заведено, но версий не имелось, а в свидетельских показаниях сам черт сломит. Нынешний участковый Костя был целиком на стороне Вики, а бывший, пьяница и вымогатель Сорокин – железно стоял против.
Взрыв потряс стены и потолок кабинета, мелко дребезжали трубками лампы дневного света.
Костя замер у окна:
– Если я правильно понял, то это драндулет Серова взорвался, – опознал он. – Доездился, студент. Говорил я, надо масло было менять.
– Тут дело посерьезней, – возразил следователь. – Терроризм или диверсия.
– Масло надо было менять, а не колесо, – стоял на своем Костя.
Следователь закрыл глаза на некоторые особенности поведения Серова, не получившие истолкования в материалах уголовного дела. Благодаря заступничеству Кости его оставили на свободе, но надолго ли?
…– Конечно, лучше бы раскрыть убийство по горячим следам, – качал головой Костя и с надеждой смотрел на Вику, словно это он был следователем.
– Не сомневайтесь, товарищ младший лейтенант, мы это дело раскроем, – уверял его тот.
Если его оставили в покое, то потому, что начальство не подъехало, а Костя взять грех на душу не торопился. Сорокин – тот был готов сажать каждого, но право у него не было, потому что из органов его уволили. Да и серьезных улик против Вики было маловато, кот наплакал у них улик, это надо понимать. Поэтому Костя отвел сержантов и стал шептаться с ними, это он растолковывал, что за человек Вика. Как будто можно осудить человека только на основании его ответов на вопросы. Да что они дают, эти вопросы?
Вот Полковник на вопросы давно не отвечал, даже когда был жив. Он искренне считал, что не следует обращаться к людям с вопросами, хотя именно через вопросы и ответы осуществляется общение людей. Ведь шансы получить в ответ что-либо существенное такие ничтожны.
– Как же в таком случае мы станем общаться? – удивлялся ему Вика.