— А можно поинтересоваться, что в действительности будет происходить с биологией тела моего носителя, Паш? Всё-таки не чужой мне человек, прадед.
От меня не укрылся украдкой брошенный на Странника вопросительный взгляд бариста, на который старик ответил поощрительным кивком. Ремесленник присел за наш столик, ловко пододвинув ногой соседний стул.
— При удачной инициации значительно повысится регенерация тканей, устойчивость к инфекционным агентам, увеличится время пребывания без доступа кислорода воздуха, мышечная сила, эластичность и прочность соединительной ткани! Появится ночное зрение, возможна перестройка метаболизма настолько, что ты сможешь потреблять в виде пищи любой биологический материал…да мало ли ещё что! Изменения нейротрона пробудят незадействованные в активной деятельности участки коры головного мозга. Человеку с высшим медицинским образованием, думаю, не следует разъяснять, что это значит?
— Обучаемость, когнитивные функции, память, скорость принятия решения, порядок ассоциаций, генетическая память, криптозакладки…чёрт! Да это же… Охренеть!
— Добавь к этому длительную способность обходиться без сна, переносить одинаково легко голод, холод и жару, длительно обходиться без пищи и воды, — назидательно поднял указательный палец Странник, — но, как водится, есть много «но». Всё это возникнет, естественно, не сразу и проявляется у разных инициируемых неравномерно. Адаптация может растянуться на несколько недель и даже месяцев. В первые дни будет малоприятной. Скачки температуры, головные и мышечные боли, зуд и высыпания по всему телу, выпадение волос, тошнота, рвота, понос, пардон за подробности — это лишь малая толика того, что может с тобой произойти после перемещения. Эта фаза наиболее рискованная. Мы знаем, что её может сократить лишь сам анавр, приложив недюжинную волю к жизни. Нельзя недооценивать силу души, Гавр! Проявишь слабость, впадёшь в отчаяние — похоронишь и себя, и прадеда, и свою семью. А нам придётся вернуться к началу! — в углах рта Странника залегли горестные складки.
— Я постараюсь… — начал было я.
— Не надо стараться, сделать надо, Гавр! Я понимаю: страшно. Не будем миндальничать. Ты мирный обыватель, родившийся во вполне благополучной стране в не самое плохое время. Не воевал, не убивал. Рос и развивался нормально, крестился, учился, женился, воспитываешь дочерей. И тут тебя злые дяденьки отправляют на войну: пойди туда, где летают поезда, найди того, кто прикручивает им крылья! Примерно так? — серая кожа на щеках старика слегка порозовела. Выглядело это странно, словно румяна на коже трупа.